Джон Брэйн - Путь наверх

— Вы, вы… Нет, не то… не просто трогательны. Вы какая-то трогательно-беспомощная, как маленькая девочка. И какая-то потерянная. Словно вы все время ищете что-то. Ах, черт, я говорю, как герой скверного фильма! Забудьте все, что я сказал, ладно?

Несколько секунд она молчала. Затем глаза ее увлажнились.

— Как странно услышать это от вас. Нет, я не сержусь, мой друг.— Она порылась в сумочке. Зажигая для нее спичку, я с удивлением обнаружил, что у меня дрожат руки.

В эту минуту вошел Джордж Эйсгилл. На нем было пальто из какой-то непомерно толстой мохнатой материи, И он казался недостаточно высок и недостаточно широкоплеч для такого пальто. Мне бросились в глаза маленькие, изящные руки: отлично наманикюренные ногти блестели; помимо перстня с печаткой на безымянном пальце, он носил еще бриллиантовое кольцо на мизинце. Лицо у него было гладкое, черты лица правильные, а тонкие усики — словно нарисованные. Однако, несмотря на маникюр и бриллиантовое кольцо, в нем не было ничего женственного. Но и ничего мужественного тоже. Точно он по зрелом размышлении предпочел быть не женщиной, а мужчиной, просто потому, что нашел это более выгодным и удобным для себя. Я невзлюбил его с первого взгляда, но совсем иначе, чем Джека Уэйлса. Джек сам по себе был не так уж плох, но в Джордже Эйсгилле чувствовалась какая-то холодная настороженность, которая почти испугала меня; весь его вид говорил о том, что с ним шутки плохи.

— Я приехал, чтобы увезти мою жену от вас, бездельники и бродяги,— сказал он.— Свой «фиат» моя жена, к сожалению, запорола.

— Это Джо Лэмптон,— сказала ему Элис.— Мой любовник.

— Ах вот как! — протянул он.— Прошу прощения. Я вам все испортил?

— Мы с вами уже встречались,— сказал я.

Он окинул меня быстрым, оценивающим взглядом.

— Припоминаю,— сказал он. Кивком головы он указал на сцену.— Ну, как идет?

Он произнес это так, словно мы развлекались, ставя какие-то дурацкие шарады.

— Мне трудно судить,— сказал я.— Лучше спросите у Элис.

— О, не более погано, чем всегда,— сказала она без всякого выражения.— Мы по-прежнему продолжаем забавляться.

С его появлением в ней произошла какая-то перемена. Она не казалась ни запуганной, ни приниженной, ни чрезмерно развязной. Почти невозможно было бы определить, в чем состояла эта перемена, но я сразу ее почувствовал. Элис снова стала такой, какой она всегда казалась мне прежде, вплоть до последнего вечера: холодной, надменной, небрежной и, я бы сказал, полуживой.

— Вы как будто служите у нас в муниципалитете? — спросил меня Эйсгилл.

Его снисходительный тон покоробил меня.

— Да, в казначействе.

— Скучноватая работа?

— Нет, что вы,— весело возразил я,— всегда найдется предприниматель, старающийся увильнуть от налогов. Бог ты мой, до чего же эти господа не любят платить налоги!

— Ну, я в этом грехе не повинен, друг мой,— сказал он.— Мое предприятие находится не в Уорли.

— Этого мы тоже не любим. Вы лишаете родной город дохода.

— Когда муниципалитет начнет поощрять деловую инициативу, я построю завод в Уорли.

— Когда мы найдем предпринимателя, который понимает, что наше стремление очистить город от дыма — не пустые слова, мы будем всячески его поддерживать.

Он улыбнулся, обнажив ряд белых, острых, мелких зубов.

— Ну, там, где столько сажи…

Я хотел было возразить, что сам-то он, черт побери, постарался обосноваться подальше от этой сажи, но Элис опередила меня.

— Перестаньте говорить о делах,— сказала она.— Неужто вам еще не надоело?

Он развел руками с видом иронической покорности, и бриллиантовое кольцо на мизинце сверкнуло холодным блеском.

— Вы, дорогая, решительно не способны понять, что мы, мужчины, живем ради своей работы. Стоит нам заговорить о чем-нибудь действительно интересном, как вы начинаете жаловаться, что мы говорим о делах.

Я был невольно польщен тем, что он находит мои замечания интересными, хоть и понимал, что это было сказано неискренне — всего-навсего дешевый комплимент по рецепту Дейла Карнеги [8] Автор книги «Как приобретать друзей и влиять на окружающих».— Прим. ред. . Все участники репетиции как-то незаметно, один за другим, сгруппировались вокруг него,— примерно так же, подумалось мне, как группировались они вокруг Джека Уэйлса. Эйсгилл, как и Джек, олицетворял собой могущество денег, это был еще один король. Наблюдая почтительные позы окружающих, я думал о том, как могло случиться, что он женился на Элис. Как эти тонкие губы под аккуратными усиками ухитрились произнести — а ведь должны же они были это произнести — «я вас люблю». И я совершенно не в состоянии был представить его и Элис в постели. Они были такие разные. Такие чужие друг другу. В них не было решительно ничего общего, ни малейшего сходства, которое обычно рано или поздно появляется у всех счастливых супружеских пар.