Валерий Дашевский - Город на заре

habitue — завсегдатай, фр.

eh bien — ну что ж, фр.

demi-mondaine — дамы полусвета, фр.

faute de mieux — за неимением лучшего, фр.

Non fui. Sum. Fux. Non sum — Меня не было. Я есть. Я был. Меня нет. лат.

«Кабинет сей был та самая комната, из которой пять дней тому назад император Александр I изволил меня отправить». Пикантность этой ситуации — ставить условия в бывшей ставке своего царя — очевидна и Балашову и Бонапарту: «Я не знаю Барклая де Толли, но, судя по началу компании, я должен думать, что у него военного таланта немного. Никогда ни одна из наших войн не начиналась при таком беспорядке… Сколько складов сожжено и почему? Не следовало их устраивать или их следовало употребить согласно их назначению. Неужели у вас предполагали, что я пришел посмотреть на Неман, но не перейду через него? И вам не стыдно? Со времени Петра I, с того времени, как Россия — европейская держава, никогда ни один враг не проникал в ваши пределы, а вот я Вильне, я завоевал целую провинцию без боя. Уж хотя бы из уважения к вашему императору, который два месяца жил в Вильне со своей главной квартирой, вы должны были бы ее защищать!». Тарле Е.В. Нашествие Наполеона на Россию. Глава II. От вторжения Наполеона до начала наступления Великой армии на Смоленск.

«Он вышел в люди при Павле, который сделал его министром, в первые десять лет царствования Александра был в отставке, в 1810 году стал камергером, а в 1812 году — московским „главнокомандующим“. Это был человек быстрого и недисциплинированного ума, остряк (не всегда удачный), крикливый балагур, фанфарон, самолюбивый и самоуверенный, без особых способностей и призвания к чему бы то ни было. Когда нашествие Наполеона стало явственно угрожать Москве, Ростопчин взял на себя роль своеобразного демагога-патриота. Он стал издавать особые „афишки“, которые разносились, рассылались и развешивались на улицах. Писал он эти афишки бойким языком с лишними мнимо народными вывертами.». Там же, Глава VI. Пожар Москвы.

В 1811 году Леппих предлагал свой шар в Париже Наполеону, но тот лично приказал выслать его вон за пределы Франции.

Ростопчин в своих записках комментирует это следующим образом: «Приказав привести ко мне Верещагина и Мутона и обратившись к первому из них, я стал укорять его за преступление, тем более гнусное, что он один из всего московского населения захотел предать свое отечество; я объявил ему, что он приговорен Сенатом к смертной казни и должен понести ее, — и приказал двум унтер-офицерам моего конвоя рубить его саблями. Он упал, не произнеся ни одного слова. Тогда, обратившись к Мутону, который, ожидая той же участи, читал молитвы, я сказал ему: „Дарую вам жизнь; ступайте к своим и скажите им, что негодяй, которого я только что наказал, был единственным русским, изменившим своему отечеству“. Я провел его к воротам и подал знак народу, чтобы пропустили его. Толпа раздвинулась, и Мутон пустился опрометью бежать, не обращая на себя ничьего внимания, хотя заметить его было бы можно: он бежал в поношенном своем сюртучишке, испачканном белой краской, простоволосый и с молитвенником в руках. Я сел на лошадь и выехал со двора и с улицы, на которой стоял мой дом. Я не оглядывался, чтобы не смущаться тем, что прошло. Глаза закрывались, чтобы не видеть ужасной действительности, и приходилось отступать назад перед страшной будущностью». Ростопчин Ф.В. Записки о 1812 годе.

Плотин, Эннеады III. 7. О Времени и вечности

Например, в разговоре с Тутомлиным восемнадцатого сентября: «Я желал бы поступить с Вашим городом, как я поступал с Веной и Берлином, которые и поныне не разрушены; но россияне, оставившие сей город почти пустым, сделали беспримерное дело. Они сами хотели предать пламени свою столицу и, чтобы причинить мне временное зло, разрушили созидание многих веков… Я никогда подобным образом не воевал. Воины мои умеют сражаться, но не жгут. От самого Смоленска я более ничего не находил, как пепел». Тарле Е. В. Нашествие Наполеона на Россию. Глава VIII. Тарутино и уход Наполеона из Москвы. ГПБ, рукописи, отд., арх. Н. К. Шильдера, К-6, № 10. Бумаги, отбитые у французов. Иван Тутолмин — Александру I, 7 сентября 1812

небольшая прогулка, фр.

это ужасно, фр.

как поступить, фр.