Назым Хикмет - Жизнь прекрасна, братец мой

— Осман-бею и Юсуф-бею расскажите о моем предложении. Вы возьмете на себя Министерство внутренних дел, Осман-бей — Министерство финансов, а Юсуф-бей станет премьером…

Внезапно растерянность Ахмеда прошла. Он совершенно спокойно слушал мутасаррыфа, все понимал. Дворецкий принес чай, вышел. Мутасаррыф, медленно размешивая сахар, заговорил о начальнике полиции и начальнике жандармерии. Сказал, что первого еще можно будет перетянуть к себе, а вот второму доверять никак нельзя.

Когда Ахмед вышел от мутасаррыфа, в голове у него было все достаточно ясно. Спускаясь по лестнице, он прикинул, на кого можно будет положиться из учителей, на кого — из молодежного кружка. Преподаватель турецкого начальных классов, преподаватель физкультуры, учителя физики и химии… В молодежном кружке: инженер муниципалитета и его друзья. В деревне? Он улыбнулся. В деревне одни бедняки. На рынке — котельщик Ферхад и его друзья.

Дождь перестал. Османа и Юсуфа я поискал, но на месте не нашел. Где они, черт побери? Я сходил в кофейню «Айналы» — с большим зеркалом, — учителя, избранные представители гимназии, встретили меня смущенно и взволнованно.

— Жалованье мы получим, — сказал я, — но пока только за месяц, — и, так и не спросив: «Что же вы меня бросили на полпути?» — выскочил на улицу.

* * *

Юсуф — член Уголовного суда города Болу. Остальные члены суда и прокурор весьма ленивы и к тому же весьма немолоды. Уголовный суд в руках у Юсуфа. Я — преподаватель рисования начальных классов гимназии Болу. Розовощекий Осман-бей — бухгалтер сельскохозяйственного банка. С 1915-го по 1919-й он находился в Германии. От него я впервые услышал имя Маркса, но не только имя, а еще и слова: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» А еще: «История есть борьба классов!» Но так как в школе нас учили, что история — это рассказ о королях и падишахах, то эти слова Маркса я понял как «История есть борьба между падишахами и королями» и считал, что это очень правильные слова. Неизвестно, какой падишах воюет с неизвестно каким королем, но страдает всегда народ. Но больше история такой не будет, мы уничтожим и королей с падишахами, и их борьбу…

В реальности членов Уголовного суда в Болу двое: Осман и Юсуф. А прокурор в действительности — это я. Дела рассматриваются в зале суда только для проформы. А настоящие приговоры выносятся по ночам в моей комнатке над конюшней постоялого двора «Погонщик». Мы просто выясняем, беден или богат обвиняемый. А еще — в отношении кого совершил преступление. Если обвиняемый беден и совершил преступление против богатея — оправдываем. А если обвиняемый — богач, он платит штраф, даже если не виновен. В своды законов, в протоколы допросов мы заглядываем, только если бедняк совершил преступление против бедняка либо богач — против богача. В окрестных деревнях, в городе среди бедняков Уголовный суд, вернее, Юсуф пользуется большой популярностью. А розовощекий Осман-бей тоже пускает в ход любые средства, чтобы списать перед банком долг деревенских бедняков, и либо стирает записи об этих долгах, либо пишет суммы меньше. Я же рассадил детишек бедняков в классе за передние парты и всем, без разбора, вне зависимости от того, умеют они рисовать или нет, раздаю отличные отметки. Есть еще в городе молодежный кружок, но и его мы прибрали к рукам.

Я рассказал о беседе с мутасаррыфом Юсуфу и Осману у себя в комнатке над конюшней постоялого двора «Погонщик», в которой все пропахло навозом, под доносившееся снизу ржание мулов и звон цепей, при свете керосиновой лампы. Мы единогласно решили объявить в Болу большевизм, как только Анкара падет. С мутасаррыфом мы разговаривали еще два раза. Разработали план. Но Анкара не пала. Он вновь вызвал нас и сказал: «Вам здесь делать больше нечего, еще на мою голову бед навлечете, уезжайте». В это время Юсуф получил телеграмму. Не знаю от кого. Нам он сказал: «Меня по одному делу вызывают в Трабзон. Хорошая возможность, вы тоже приезжайте. Оттуда мы все вместе переберемся в Россию и там хорошенько изучим большевизм, в самом подходящем для этого месте».

Мы приняли предложение Юсуфа. Он уехал, но Осман вернулся в Стамбул. А я направился в Трабзон.

В Трабзоне, по указанному Юсуфом адресу, его я не нашел. Хозяева дома посоветовали мне сходить в одну кофейню: «Иногда он ходил туда играть в нарды. Есть такой знаменитый мастер по нардам Хафиз, он тоже бывает там». Я отправился туда. «Юсуф-эфенди уже давненько не заходил», — сказал хозяин. Я вернулся в гостиницу. Уснуть не смог. Спустился вниз, чтобы выйти на улицу. Встретил хозяина гостиницы.