Макс фон дер Грюн - Лавина

Дом Гебхардта стоял последним в одном из тупичков. Возможно, из-за сырой и холодной погоды палисадник с высокими тисами и разными вечнозелеными кустарниками казался запущенным.

Матильда вышла из машины и позвонила в дверь. Она даже не стала терять времени, чтобы запереть машину.

Нам открыла маленькая полная женщина лет пятидесяти пяти.

— Что вам угодно? — спросила она.

— Мы хотели бы поговорить с вашим мужем. Я — Матильда Шнайдер. Дело срочное.

Госпожа Гебхардт преградила нам вход своим тучным телом. Матильда, видимо почувствовав, что женщина хочет выпроводить нас, не пустить в дом, прошмыгнула под ее вытянутой правой рукой в коридор, а оттуда прошла прямо в гостиную, дверь которой была широко открыта. Госпожа Гебхардт пришла в такое замешательство, что с трудом повернулась и последовала за Матильдой.

Гебхардт стоял посреди гостиной. Когда я вошел, он крикнул:

— Вон, оба вон! Что вам от меня нужно? Врываетесь просто как разбойники. Да, именно такой я вас всегда себе представлял, фройляйн Шнайдер. Убирайтесь! Немедленно! Вы и так уже причинили достаточно бед!

— Я? Пожалуй, вы, господин Гебхардт, — ответила Матильда. — Давайте-ка сядем, сидя разговаривать удобнее. Господин Вольф пришел, только чтоб охранять меня и как свидетель. Так что прошу.

Матильда предложила Гебхардту сесть, будто хозяйкой здесь была она. Гебхардт и вправду сел, хотя и нерешительно. При этом он взглядом просил о помощи свою жену, которая стояла в дверях и тяжело дышала.

— Вы, конечно, тоже можете присесть, госпожа Гебхардт, — сказала Матильда. — Поскольку, как я полагаю, вы все знаете, то можете спокойно слушать. Садитесь, пожалуйста.

Госпожа Гебхардт послушно подошла к своему мужу, погладила его по голове, как гладят маленьких детей, и села рядом. Его правую руку она, будто утешая, обхватила обеими ладонями.

— Уходите, — тихо произнесла она. — Вы ведь видите, что нервы у моего мужа на пределе. Уходите, прошу вас.

Я прислонился к двери на террасу, стараясь ни во что не вмешиваться.

— Мы уйдем, как только все выясним, — ответила Матильда. — Прежде всего меня интересует, при каких обстоятельствах умерла госпожа Бёмер. Ведь вы были при этом, господин Гебхардт?

— Из-за вас и начались все несчастья, — твердил Гебхардт. — Уходите же наконец!

Гебхардт смотрел на носки своих ботинок; его жена с трудом поднялась, принесла из кухни чашку кофе, налила в нее молока и, прежде чем подать мужу, медленно размешала.

— Выпей, это тебе поможет. — Потом, будто она только ждала удобного случая, добавила: — Скажи ей все, Ганс, чтобы мы успокоились… Фройляйн, мой муж, как видно, потерял рассудок. Позволил использовать себя в преступных целях из ложного честолюбия… Человек в его возрасте, с его опытом, я все еще не могу понять… Если бы не было этого господина Вагенфура, не зашло бы все так далеко. Мой муж буквально лизал ему пятки, кланялся, даже когда говорил с ним по телефону… Вот так это было, фройляйн. По совету моего мужа близнецы, даже не подумав как следует, сдали в аренду виллу своего отца. А потом госпожа Бёмер захотела получить виллу обратно — как видно, она была привязана к этому большому особняку на южной окраине города. Поэтому она условилась обсудить этот вопрос с господином Цирером и поехала с моим мужем на виллу. Там, к своему изумлению, они встретили господина Вагенфура. Произошло бурное объяснение. Госпожа Бёмер тут только узнала, что арендатором виллы в действительности является господин Вагенфур и что он уже многие годы противодействовал коммерческим интересам ее мужа и любой ценой хотел купить его завод, чтобы избавиться от конкуренции. Госпожа Бёмер до последнего момента верила, что господин Вагенфур был лучшим другом ее мужа. Вынести правду у нее не хватило сил. Ведь со здоровьем у нее было неважно, об этом я знала от моего мужа. Она так прямо и рухнула. Это было страшно. Мой муж вернулся домой совершенно подавленный. А что ему было делать, что нам было делать? Ведь госпожа Бёмер взяла туда моего мужа только потому, что он лучше других разбирался в деловых вопросах.

— А как же покойница оказалась в гараже дюссельдорфского аэропорта? — спросила Матильда.

— Госпожа Бёмер упала со стула на пол. Мой муж хотел вызвать врача, но господин Вагенфур запретил, под предлогом, что врач обратится в полицию, если засомневается в естественной смерти гранд-дамы. «Это было бы весьма некстати», — сказал господин Вагенфур. А потом, нет, я все еще не могу в это поверить, хотя это и правда.