Розамунда Пилчер - Возвращение домой.Том 2.

— Я думаю, тебе не следует оставаться в Лондоне, Гас. Гас надкусил свой сандвич и заметил:

— Вообще-то, он не так уж плох.

Руперт так и не понял, о чем он говорит — о сандвиче или о Лондоне.

— Слушай, — он подался вперед, — я прекрасно понимаю, что в Корнуолл ты не хочешь ехать. Тогда едем вместе в Глостершир. Сегодня, прямо сейчас. На такси до Паддингтона, там сядем на поезд до Челтнема. Там стоит моя машина. Поедем домой. Поживешь у нас. Пусть не Корнуолл, но тоже очень красивые места. Афина, я знаю, встретит тебя с распростертыми объятиями. Можешь жить у нас сколько душе угодно. Только, пожалуйста, очень тебя прошу, не возвращайся в эту ужасную квартиру!

— Это как бы конечная точка, я больше не могу убегать.

— Прошу тебя, едем!

— Я очень ценю твою доброту. Но я не могу. Пойми, я должен обрести мир с самим собой. Только после этого я начну выкарабкиваться.

— Я не могу тебя оставить.

— Можешь. Я в порядке. Самое худшее уже позади.

— Ты не натворишь глупостей?

— Ты хочешь сказать: не наложу ли на себя руки? Нет, этого я не сделаю. Только не считай меня неблагодарным.

Руперт вытащил из нагрудного кармана бумажник. Гас слегка оторопел:

— У меня есть деньги, я не нуждаюсь в подаянии.

— Ты меня обижаешь. Я даю тебе свою визитку. Адрес и номер телефона. — Он протянул Гасу карточку, и тот взял ее. — Обещай, что позвонишь, если возникнут проблемы или тебе что-нибудь понадобится.

— Спасибо.

— И мое приглашение остается в силе.

— Я в порядке, Руперт.

После этого говорить им, в сущности, было уже не о чем. Они доели сандвичи, допили пиво; Руперт надел пальто и котелок, взял трость и пакет с покупками, и они вышли на улицу, под хмурое небо промозглого дня. Они прошли чуть-чуть пешком, пока на дороге не показалось такси. Гас остановил его, и, когда машина подъехала к тротуару, они повернулись друг к другу.

— Пока.

— Прощай, Руперт.

— Привет Афине.

— Обязательно.

Руперт сел в такси, и Гас захлопнул за ним дверь.

— Куда ехать, сэр?

— На вокзал Паддингтон, будьте добры.

Когда машина тронулась, Руперт повернулся на сиденье и посмотрел через стекло назад. Но Гас уже развернулся и шагал прочь, а мгновение спустя потерялся из виду.

В тот же вечер, посоветовавшись с женой, Руперт позвонил в Дауэр-Хаус. Было почти девять часов, и Джудит с Филлис коротали время, сидя с вязаньем у огня и слушая по радио оперетту Штрауса-младшего «Венская кровь». Наконец музыка смолкла — вот-вот должны были начаться девятичасовые новости. И в этот момент за закрытой дверью зазвонил телефон.

— Черт! — пробурчала Джудит. Не то чтобы она так сильно жаждала послушать новости, просто телефон по-прежнему стоял в холле, а в этот холодный декабрьский вечер там гуляли ледяные сквозняки. Она отложила свое вязанье, накинула на плечи кофту и отважно направилась в холл.

— Дауэр-Хаус.

— Джудит, это Руперт. Руперт Райкрофт. Я звоню из Глостершира.

— Боже, какой приятный сюрприз! — Разговор, по-видимому, предстоит довольно продолжительный, подумала Джудит и решила, что лучше присесть на стул. — Как вы там поживаете? Как Афина?

— У нас все хорошо. Но я звоню по другому поводу. У тебя найдется несколько минут?

— Ну разумеется.

— Дело непростое, так что выслушай меня не перебивая. Она не перебивала. Он говорил — она слушала. Он ездил на день в Лондон. Видел Гаса Каллендера. Гас живет в каких-то убогих комнатах на Фулем-роуд. Они пошли пообедать в один паб, и Гас рассказал Руперту все, что с ним произошло, начиная с того момента, как он вернулся домой. Смерть родителей, судьба состояния его отца, лечение в психиатрической больнице.

— В психиатрической больнице?! — не на шутку встревожилась Джудит. — Почему он нам не сообщил? Он был просто обязан дать о себе знать! Я писала ему, но ответа так и не получила.

— Он говорил. Три письма. Но я думаю, он был не в состоянии отвечать на них.

— Теперь он здоров?

— Трудно сказать. Выглядел ужасно. Курил одну сигарету за другой.

— Что он делает в Лондоне?

— Я думаю, он просто хотел найти такое место, где мог бы остаться наедине с собой.

— Неужели ему нечем заплатить за номер в гостинице?

— Не думаю, что все настолько плохо. Но он не хотел жить в гостинице. Как я сказал, он хотел побыть один. Доказать себе, что может со всем этим справиться. Один приятель одолжил ему ключ от этой ужасной квартиры, а потом, не успев прибыть в Лондон, он сразу заболел гриппом. Может быть, поэтому он и выглядел так скверно, а квартира была так загажена.