Розамунда Пилчер - Возвращение домой.Том 2.

Они побежали по гравию и едва шмыгнули в спасительную парадную дверь, как снова хлынул дождь. В передней они сняли плащи и сапоги. Потом Джудит открыла внутреннюю дверь, и в одних носках они вошли в холл.

Все так же. Никаких перемен. Тот же запах. Разве что холодновато, несмотря на тлеющие в гигантском очаге поленья. Посередине круглого стола — яркий как пламя букет из хризантем и опавших листьев, тут же — собачьи поводки, книга посетителей, приготовленная для почтальона маленькая стопка писем. Ни звука. Только тикают старинные часы.

— Где все? — благоговейно прошептала Джесс.

— Не знаю. Пойдем посмотрим. Сперва наверху. Поднимаясь по лестнице, они услышали приглушенные звуки радио, плывущие по коридору из детской. Дверь детской была приоткрыта. Джудит тихонько толкнула ее и увидела Мэри с утюгом в руке, корпевшую над стопкой белья. Джудит окликнула ее.

— Джудит! — ахнула Мэри. Утюг со стуком опустился на доску, и Мэри раскинула свои крепкие руки для объятий. — Поверить не могу, что ты вернулась! Что ты снова с нами! Сколько лет, сколько зим! А это Джесс? Привет, Джесс. Ой, вы совсем промокли. Пешком шли?

— Да, от самого дома. У нас только один велосипед. Где Лавди?

— Скоро будет, идет с Натом из Лиджи. Ей надо было помочь Уолтеру загнать в стойло телят.

— Как Нат?

— Не ребенок, а наказанье Господне.

У Мэри чуть прибавилось седины в волосах и морщин на лице, и она похудела. Но все это ей как-то шло. Синяя кофта была кое-где заштопана, а воротничок блузки обтрепался, но от нее по-прежнему пахло детским мылом фирмы «Джонсон» и глаженым бельем.

— Виделись уже с миссис Кэри-Льюис?

— Нет, мы сразу поднялись к тебе.

— Тогда пойдемте вниз и скажем ей, что вы здесь.

Задержавшись только для того, чтобы отключить утюг, выключить приемник и подложить в тусклый огонь еще одно поленце («Хорошо еще, что у нас тут полно деревьев, а не то мы бы совсем закоченели»), Мэри повела их обратно, вниз по лестнице, а потом через холл к малой гостиной. Постучавшись, она приоткрыла дверь и просунула голову в щель.

— К вам кое-кто пришел! — провозгласила она и театральным жестом распахнула дверь настежь.

Они сидели по обе стороны камина, Диана — с вышиванием, полковник — с воскресным номером «Таймс». Старый Тигр спал у ног полковника, зато Пеко, дремавший на диване, вскочил, приняв гостей за грабителей, и затявкал. Диана подняла глаза, живо сняла очки, отложила в сторону шитье и вскочила на ноги.

— Пеко, цыц! Это же Джудит! Джудит! Разочарованный, Пеко угрюмо улегся опять на подушки.

— Джудит, дорогая, сколько лет, сколько зим! Иди сюда, дай обниму тебя как следует.

Она была стройна и очаровательна, как всегда, несмотря на то что ее кукурузно-золотистые волосы посеребрила седина.

— Ты вернулась, моя ненаглядная третья дочка. Выглядишь бесподобно. И Джесс привела. Джесс, меня зовут Диана Кэри-Льюис. Мы так много о тебе слышали, и вот наконец ты здесь…

Высвободившись из объятий Дианы, Джудит повернулась к полковнику, который стоял, терпеливо ожидая своей очереди. Он всегда выглядел старше своих лет; теперь же время как будто с ним поравнялось. На нем был старый-престарый твидовый пиджак, висевший на его долговязой фигуре как тряпка, и застиранные вельветовые штаны, которые в былые времена он не надел бы и под страхом смертной казни.

— Дорогая…

Церемонный и, как всегда, чуть стеснительный. Она взяла его за руки, и они поцеловались.

— Как мы рады снова видеть тебя дома!

— А я-то как рада!

Тигр галантно поднялся и сел, Джудит наклонилась и погладила его по голове.

— Он постарел, — заметила она с грустью. И правда, пес погрузнел… жиром не оброс, но стал медлителен и неповоротлив, будто его мучил ревматизм, а его славная морда совсем поседела.

— Все мы не молодеем, — сказал полковник. — Пора уже подыскивать щенка, но как-то духу не хватает.

— Эдгар, дорогой, познакомься с Джесс. Он протянул руку.

— Здравствуй, Джесс. Я должен представить тебя своему псу Тигру. Тигр, это — Джесс. — Полковник улыбнулся своей кроткой, обаятельной улыбкой, перед которой не мог устоять ни один ребенок. — Ты проделала долгий путь. Как тебе Корнуолл? Только не думай, что у нас постоянно льет такой дождь.

— Вообще-то, я помню Корнуолл, — сказала Джесс.

— Неужто? А ведь с тех пор много воды утекло. Почему бы нам не присесть? И ты мне расскажешь… Сюда вот, на табурет у камина… — Он спихнул на пол ворох журналов и газет. — Сколько тебе было, когда ты уехала?