Кэрол Брант - Скажи волкам, что я дома

— Плюс к тому ты теперь никуда не выходишь. Только в школу и в кружки. Все будет под контролем. И так будет, пока мы не увидим какие-то улучшения.

До меня даже не сразу дошел смысл сказанного, а потом мне стало плохо. Первым делом я подумала о Тоби. И сразу, буквально через секунду, — о Грете.

— Я обещала Грете, что пойду на вечеринку. После спектакля.

— Никаких вечеринок, тебе что, не понятно? — Мама всплеснула руками. — Ты действительно не понимаешь, что ты наделала?

— Но я обещала…

Папа вернулся в гостиную. Он не только вымыл руки, но и переоделся в чистое.

— Она прекрасно управится и без тебя, — сказал он.

— Ты сама себя наказала. Ты даже не представляешь, чего ты себя лишила. Тот человек из музея Уитни… он сказал, что готов предложить нам десять тысяч долларов — только за то, чтобы взять картину на выставку. И знаешь, как мы собирались потратить эти десять тысяч? Знаешь?

Я покачала головой.

— Мы хотели поехать в путешествие. Всей семьей. В Европу, Англию, может быть, и Ирландию. Мы понимаем, какой у тебя был тяжелый год, и мы подумали: Надо свозить Джун в Европу. Ей это наверняка понравится. Она любит старинные замки и все такое. А теперь мы никуда не поедем. Вот посиди и подумай об этом.

Я не могла поднять взгляд. Сидела, опустив голову, и рассматривала узоры из примятого и пушистого ворса на ковре.

— А как нам теперь будет неловко! Тот человек из музея решит, что мы все сумасшедшие.

Папа сел рядом со мной и положил руку мне на плечо.

— Джун, если это такой крик о помощи, то мы его слышим. Ты поняла? Мы хорошо его слышим.

Я сидела и слушала, как мама перечисляет, что со мной было не так. Список получился изрядный. При этом она постоянно упоминала потерю полмиллиона долларов, напирая на то, что это, конечно, не самое важное. Но впечатление было такое, что это как раз и есть самое важное. Ну, или близко к тому.

Спустя какое-то время папа поднял руки вверх и сказал:

— Ладно, пока остановимся. Иди к себе и собирайся.

Они с мамой решили, что хоть я и наказана, но мне надо пойти на спектакль. Сказали, что если я не пойду, это будет несправедливо по отношению к Грете. Мы должны поддержать ее всей семьей.

Поднявшись в себе, я закрыла дверь и села на кровать. Родители о чем-то спорили внизу, но я слышала только их голоса. А что именно они говорили, было не разобрать. Зато гром было слышно прекрасно. Он все гремел и гремел где-то вдали, под тусклым и сумрачным субботним небом.

Все билеты на спектакль были распроданы. Впрочем, так бывает всегда. Однако в этом году мистер Небович сказал, что представление будет особенным, потому что он пригласил на премьеру кое-кого из своих друзей, профессиональных актеров из города. Он не сказал, кого именно, но намекнул, что это люди достаточно известные, и попросил не устраивать «охоту за знаменитостями», если кто-нибудь узнает кого-то из них в лицо. Возможно, это были те же самые люди, которые собирались посмотреть на Грету. Те, которые будут решать, подходит ли она для Бродвея.

Всю дорогу до школы никто не произнес ни слова. Низкие фонари на лужайке на школьном дворе были обернуты разноцветной целлофановой пленкой, и трава под ними светилась красным, оранжевым и ярко-желтым. Когда мы входили в школу, мама строго взглянула на меня, поджав губы, но, как только мы оказались внутри, сразу же переключилась в «нормальный режим». Принялась мило болтать с другими мамами и говорить всем и каждому, как она гордится Гретой.

Я пыталась придумать, как бы мне ускользнуть от родителей. Мне необходимо было увидеть Грету, рассказать ей о портрете и предупредить, что я не смогу прийти на вечеринку. Она должна знать, что меня там не будет. И тогда она, может быть, не пойдет зарываться в листья. Потому что некому будет о ней позаботиться. Никто не станет разыскивать ее в лесу.

Мы с папой стояли у длинного стола в вестибюле, где был устроен импровизированный буфет, — члены родительского комитета продавали безалкогольный ягодный пунш и домашнюю выпечку. Я развернулась, чтобы уйти, но папа меня удержал, положив руку мне на плечо.

— Куда это ты собралась? Я никуда тебя не пущу. Мама строго-настрого наказала не отпускать тебя ни на шаг.

— Да что я сделаю?

— Не знаю. Но сегодня у Греты ответственное выступление. Это ее день, и хотелось бы обойтись без сюрпризов, — он посмотрел на меня, и мне стало нехорошо. Я в жизни не видела, чтобы папа смотрел на меня с таким разочарованием. — Ты обманула наше доверие, Джун.