Olga Koreneva - У ночи длинная тень. Экстремальный роман

- Та самая. В том-то и дело!.. Снял ее с учебы, не дал закончить вуз… Нет, впрочем, она закончила заочно. В общем, работать не дал, а посадил дома. Пусть уют создает…

- И создала?

- Ага!.. Помню, он все с мамой советовался: посылать жену на курсы кройки и шитья? При Доме офицеров у них там все есть. Или послать в кружок художественной вязки…

- А чего? Шить легче, чем изучать древнюю историю.

- Мать, конечно, спорила с ним… Но он, видишь ли, любитель вязанья и особенно плетения кружев! Убеждал, что вологодские кружева – самые лучшие в мире. Его командир дивизии, когда он еще солдатом был, имел жену – великую мастерицу по кружевам. И в квартире у того генерала, даже во временном жилье, все в кружевах было. Вот и Дмитрич мечтал, чтобы у него дома «все в кружевах».

- А жена?

- Что жена? Жена как жена. Говорит, освоила эту науку. Еще и на продажу кое-что шло.

- Вот как!

- Нет, их можно понять, Свет! Времена были трудноватые, еще, кажется, пайки были, карточки. Семья… Люди нуждались…

- Ну уж! Будет тебе военный, де еще хозяйственник, нуждаться. Она-то всегда ела от пуза. Вон какая бомбочка!

- Э, нет! – оживился Виктор. – Это мой ближайший сосед, я знаю о нем все. Она в юности страшно худющей была. Щепка! А он решил: «Не беда, откормлю…»

- Ка-ак? – Света даже остановилась. Глянула на Виктора и расхохоталась. – Откорм, это мне знакомо. Дома я гусей откармливала. Объедками. Специальная лоханка стояла во дворе…

- Ну, понятно, не перебивай! – заторопился Виктор. – Ясно, у вас там отары… Нет, он в самом деле маме рассказывал, как задумал жениться на студентке, как она голодала и была очень уж тощей… Сначала даже боялся… Он вообще-то человек хороший, Дмитрич. Жалко стало девушку.

- И стал прикидывать, - перебила Света, - стоит ли, мол, или не стоит такую тощую в жены брать, потянет ли?

- Ну что ты, не такой уж он расчетливый… Мужик он славный.

- Нет, он все-е рассчитал. Сначала сомневался, стоит ли такую тощую в жены брать, потянет ли, хозяйство ведь, да еще и кружева нужны…

- Света!

- И решил все же рискнуть. Смелый. Решил взять, но сперва откормить…

- Ну ладно. Я вижу, Свет, ты завелась. Да Бог с ним! – снисходительно отмахнулся Виктор. – Какое нам до него дело, в конце-концов…

- И опыт удался. В чем мы только что убедились. Сто десять килограмм живого веса. Мясо выше средней упитанности… А я толстеть не хочу! – воскликнула она.

Выдернув локоть из-под руки Виктора, она чуть не бегом бросилась к автобусной остановке – как раз подходил ее номер.

- Светка, да постой, я тебе такси поймаю! – крикнул Виктор вдогонку.

Но она, не оглядываясь, вскочила в автобус и уехала…

Автобус был полупустой. Села у окна. Стекло было выбито, в него заглядывала ночь. Такая яркая ночь, огни реклам словно растекшиеся звезды, луна как белый фонарь, темнота пульсирует насыщенным внутренним светом. Деревья словно сплющенные динозавры маячат во тьме. Одуряющий воздух ночного мегаполиса пронизан множеством самых разнообразных запахов, и этому букету нет определения… Она почему-то вспомнила отца, высокого, светлоглазого, светловолосого, но он представлялся ей смутно, ведь она видела его лишь в раннем детстве. Тогда ее дразнили немкой. Потом отец уехал, все забылось…

… В отделе сегодня на редкость пусто. Зинаида в отпуске, Виктор летает по этажам – готовится к отъезду. В комнате только Света… Правда, заглянула Юлька, повела носиком: нет ли чаепития? Ну, мышка еще забежит, своей крошки не упустит.

А что - подумалось Свете, - и в самом деле перекусить бы надо. Уже пора… На эту самую тему она размышляла не раз. Почему это на работе всегда так хочется есть? Вот дома или в институте – не так. А здесь, только придешь, разложишься, не пройдет и двух часов, уже – курсак пустой, лопать хочется… И все кидаются есть и пить. Любопытно было бы глянуть в этот самый миг, часов в одиннадцать, во все отсеки министерства за раз. Сделать как бы продольный срез учреждения… И что открылось бы взору очевидца? Всюду, на каждом этаже, в каждой комнате рядовые сотрудники дружно гоняют чаи.

На часах пол двенадцатого.

- Что ж, приступим, - сказала Света в пустоту комнаты, понимая, что в этот момент она не одинока. Дело недолгое, с нижней полки канцелярского шкафа достала чашки, ложечки, соломенную плетенку - под бутерброды. Чашек надо побольше! Ведь стоит начать трапезу, как из соседних помещений непременно сползутся – именно к ней – неохваченные в своих коллективах одиночки. Ну, конечно, надо обслужить и свое непосредственное начальство, Виктора Векшина, оно давно уже благосклонно санкционировано на эту роль: кормить и поить себя чаем с бутербродами, раз ей, Свете, это так нравится. Виктор, помнится, так и сказал: