Ангелика Мехтель - Но в снах своих ты размышлял...

Сколько тебе лет? — спрашивает он.

Четырнадцать, отвечает Джэл.

Болар оповещает Психиатрический Отдел. Они приедут на лифте.

Что с тобой? — спрашивает Болар.

Он начинает уговаривать, увещевать. Я-то знаю: за утешения Болару не платят. Он утешает по своей охоте, и никто пока ему за это не выговаривал.

Болар увещевает: Тебе только кажется, что все кончено.

Вот теперь я начинаю.

Джэл пожимает плечами. Ожидал-то он другого, думает Болар, а ведь возможностей покончить с собой стало крайне мало. Город застраховался от самоубийственных помыслов граждан, и вокруг МПФ с ее бактериальными бункерами уже создан миф: те, кто приходит сюда, ищут смерти-утопии.

Ни один ее не обрел, говорит Болар.

Джэл кивает.

Я так и предполагал.

Ты же не рассчитывал в самом деле пройти воздушный шлюз? У каждого бывают свои сложности, но любой ребенок, рожденный здесь, в нашем городе, запланирован.

Ты тоже.

Эти планы так просто не перечеркнешь. Из детей, замечает Болар, ты пришел сюда первый, я еще никогда не утешал детей.

Болар в растерянности.

Некоторые плачут, я — нет.

Джэл дышит ровно. Он стоит теперь в стеклянной кабине, лицом к лицу с Боларом, прислонился к одному из пультов, руки опустил. Вначале он с любопытством изучал разноцветные кнопки. Определенный цвет знаменует определенную функцию.

У тебя что-нибудь случилось? — спрашивает Болар.

Нет, не случилось.

Джэл видит, как за стеклянной кабиной раздвигается стена. Двое мужчин выходят из лифта, направляются к Джэлу.

Ты не бойся, успокаивает Болар, они тебе помогут.

Другие в эту минуту всегда кричат, и Болар похлопывает их по плечу или гладит по голове, а после думает, что хоть немного их утешил, но Джэл, похоже, подчинится без звука.

Болар смущен.

Я не боюсь, говорит Джэл.

Болар видит, как они идут к лифту.

Джэл! — окликает он через динамик.

Стена сдвигается.

На мониторах в своей кабине Болар наблюдает, как работают крановщики. Они молча сидят в своих капсулах, следят за автоматикой. Если возникает неполадка, докладывают через микрофон Болару. Именно Болар ежедневно подсчитывает их выработку, суммирует общее количество мусора и вычитает все то, что на транспортерах переправлено через колодцы в бункера. Смена длится пять часов, затем Болар и его крановщики уступают место следующей тройке.

В стальной камере крановщики снимают зеленые защитные костюмы, проходят дезинфекцию и через воздушный шлюз попадают в приемник, меж тем как крановщики новой смены из воздушного шлюза попадают в стальную камеру, надевают новые защитные костюмы и идут к кранам.

К этому времени Болара в приемнике уже нет. Крановщики Боларовой смены ни разу его не видели. Они знают его только по голосу.

Я знаю Болара, но Болар меня не знает.

Утром, войдя через стальную дверь в приемник, он сменяет Томкена. Томкен покидает стеклянную кабину, как только к ней приблизится Болар. Проходя мимо друг друга, они здороваются.

Затем Болар, как правило, спокойно сидит перед контрольной аппаратурой. Сегодня вспыхивает желтая кнопка Психиатрического Отдела. До сих пор Болар сам выходил с ними на связь, они ищут контакта с ним впервые. Это его тревожит и вызывает любопытство. Он включает переговорник, ждет, что будет.

Вот в чем дело — Джэл.

Что вы такое внушали мальчишке? — спрашивают у Болара.

Он защищается.

Нам известно, что вы ведете с этими людьми беседы. Что вы наговорили Джэлу? Наше лечение на него не действует. Он не поддается.

Я спросил, как его зовут, оправдывается Болар, и сколько ему лет.

Больше я ничего не говорил.

Но голос из динамика упорно стоит на своем: Мальчишка находится под вашим влиянием, и, видимо, вы до сих пор в контакте, а то бы он уже подчинился.

Болар протестует.

Джэл сопротивляется, а мы знаем, за ним стоит целая группа людей. Вы связник этой группы?

Болар отрицает. Он уже побаивается. Говорит, что знать не знает ни о какой группе.

Пока Джэл не подчинится, нам не стереть из его памяти мысли, приведшие его в цех.

Кто он такой, этот Джэл?

Болар не знает.

Джэл не зарегистрирован в городской ЭВМ, а значит, просто не вправе существовать.

Непонятно отчего, но Болару вдруг становится страшно за мальчугана.

Что вы с ним сделали? — спрашивает Болар.

Голос, проникающий к нему через динамик, интересуется: Уж не страшно ли вам?

Потом они приезжают, на лифте. Болар знает их приемы, но не испытывал их на себе. Он всегда лишь наблюдал со стороны.