Барбара Пим - Лекарство от любви

— Как вам будет угодно!

Все четверо стали неспешно подниматься по широкой деревянной лестнице, устланной темно-красным турецким ковром. Мисс Форбс важно шествовала первой. Они молча прошли по длинному коридору, стены которого украшали старинные гравюры, изображающие разнообразные батальные сцены. Все двери в комнаты были закрыты, а тишина показалась Далси почти кладбищенской. Неужели здесь никого нет, испугалась она. Или в этом здании такие толстенные стены, что ни один звук не проникает наружу?

Наконец, хозяйка остановилась возле одной из запертых дверей и, повозившись некоторое время со связкой ключей, нашла тот, что ей нужен, открыла дверь и сделала шаг в сторону, пропуская вперед Далси и Виолу.

Первое, что бросилось Далси в глаза, это то, что в комнате была только одна кровать: широкая двуспальная кровать, покрытая белым вафельным покрывалом. О, нет! Виола никогда не согласится на такой вариант — спать вместе. Но не вступать же в пререкания с матерью Элвина! Придется довольствоваться тем, что она предлагает.

Со смешанным чувством облегчения и стыда Далси услышала сердитый голос Виолы.

— Нет! Это нас не устраивает. Нам нужна комната с двумя кроватями и горячей и холодной водой в номере. Или же две отдельные комнаты, но тоже с водой.

Некоторое время миссис Форбс задумчиво изучала Виолу.

— Это обойдется вам гораздо дороже, мадам. Вы же знаете, какие цены сегодня на стирку белья. В этих прачечных заправляют самые настоящие бандиты, грабители с больших дорог. А тут сразу еще один дополнительный комплект придется стирать.

— Мы не возражаем! — поспешила успокоить ее Далси. Немного странно, что владелица не торопится демонстрировать им отдельные номера. — Неужели все одноместные номера уже забронированы?

— Нет еще! Но люди могут приехать в любое время. Вы же знаете, как это бывает!

— Вот когда они приедут, тогда пусть и волнуются. А пока приехали мы! — нетерпеливо перебила ее Виола. — А потому имеем все права выбирать.

— Сегодня никого нет, а завтра пожалуют сразу пятьдесят человек. Особенно в разгар охоты. В столовой не протолкнуться, а уж стирки — горы! — продолжала упорствовать старуха.

— Мама все еще живет прошлым, — шепотом проговорил Невил, обращаясь к Далси. — Когда-то ее отель действительно был прибыльным бизнесом, но сейчас… Разве что летом, в самый разгар курортного сезона, кто-нибудь случайно забредет к нам. Но не беспокойтесь! У нас хорошая кухарка. И горничная убирается каждый день. Условия вполне комфортные. И две отдельные комнаты мы вам, конечно, сыщем.

— Вот и прекрасно! — милостиво согласилась Виола. — Завтра же утром мы привезем к вам свои вещи.

Далси мельком заглянула в одну из одноместных комнат. Чистенько, но вид абсолютно нежилой. Интересно, проветриваются ли здесь когда-нибудь постели? Страх, передавшийся ей по наследству от матери. Впрочем, подцепить ревматизм, валясь на влажных простынях и сбитых матрасах, — это и в самом деле пара пустяков. Но отступать было уже поздно.

— Так мы вас ждем завтра утром! — услышала она у себя за спиной голос Невила, уточнявшего какие-то последние мелочи с Виолой, и снова подумала, что бессильна перед неумолимой волей рока.

Утром они перенесли свои пожитки в «Орлиное гнездо» и отправились бродить по городу. У Далси уже возникла очередная идея: сходить на церковное кладбище и постараться отыскать там могилу мужа владелицы отеля.

— Почему вы так уверены, что мистер Форбс упокоился именно в Тейвискомбе? — удивилась Виола, выслушав столь неожиданное предложение. — Вполне возможно, отец братьев Форбс погиб на одной из двух мировых войн.

— Нет! — упорствовала Далси. — Я уже внимательно изучила список всех местных жителей, погибших на войне. Их фамилии перечислены на мраморной табличке у основания того обелиска в центре города, установленного в честь героев-фронтовиков. Имени Форбса среди них нет.

Церковное кладбище встретило их покосившимися от времени надгробиями, выстроившимися в два ряда возле аллеи центрального входа.

— Ну, и что вы здесь собираетесь искать? — недовольно поинтересовалась Виола. — Вы только взгляните на даты!

Действительно, на надгробных плитах были выбиты годы, весьма далекие от тех дат, которые были нужны им: 1887 год, 1891 год, 1874 год и так далее.

— Просто это старая часть кладбища, — не сдавалась Далси. — А если мы пройдем вглубь, то там наверняка начинаются захоронения уже более поздних времен.