Барбара Пим - Лекарство от любви

Вечером она показала приглашение Виоле.

— Можете воспользоваться, если хотите, — предложила она подруге. — У меня что-то нет особого настроения ходить по выставкам.

— А я, пожалуй, схожу. Обожаю закрытые просмотры в частных галереях. Там всегда можно увидеть что-то забавное. Давайте все же сходим вместе.

— Ну, разве что за компанию, — неохотно согласилась Далси, представив себе бесцельное шатание по полупустым залам. И потом, перспектива столкнуться с Морисом, даже случайно, все еще пугала ее. Но, наверное, такая встреча, случись она на вернисаже или в любом другом месте, пошла бы ей только на пользу, придала бы уверенности и, в конце концов, быть может, даже прояснила ответ на столь мучительный для нее вопрос: «И как я только могла полюбить такого человека?»

За столиком у входа в просмотровые залы сидела молодая женщина, чем-то похожая на саму Далси. Такая же светловолосая, высокая, но гораздо более ухоженная. Она словно спорхнула с обложки глянцевого журнала: безукоризненный макияж, красивая прическа, голубые тени, умело подчеркивающие синеву глаз, нежно розовый лак ногтей. «Вот что бывает с людьми, которые постоянно следят за собой», — огорченно вздохнула Далси. На столике лежала стопка свежих каталогов, а рядом — книга записей. Далси машинально пролистала несколько страниц, обнаружив несколько знакомых имен. Критики, искусствоведы, вот только имени Элвина Форбса она среди них не нашла. Да и с какой стати ему здесь быть? Насколько ей известно, проблемы современного искусства не слишком занимают ученого филолога.

— Ну, что? Приступаем к осмотру экспозиции? — бодро предложила ей Виола.

— О, господи! — снова не удержалась от вздоха Далси, увидев стены, снизу доверху увешанные полотнами, испещренными самыми разнообразными геометрическими конструкциями, преимущественно, в грязновато-серых тонах.

— Ага! — сверилась Виола с каталогом. — В этом зале представлены последние работы художника. Может, начнем осмотр с его ранних полотен? Соблюдем, так сказать, хронологическую последовательность, как считаете?

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Далси, тоже глянув в каталог. — В ранних картинах есть хоть какое-то подобие сюжета. Вот, например, черно-белая кошка, держащая лимон в лапах. Или этот натюрморт: лук, перец, батарея винных бутылок на фоне окна, за которым виднеется кромка воды и лодки на берегу. Наверное, он все же хороший художник, как думаете? Вот только что заставило его отказаться от привычных сюжетов и переметнуться на абстракции?

— Просто мастер уже устал от цветовой палитры в привычном понимании этого слова, — с видом знатока обронила дама, стоявшая неподалеку. — Вот он и решил поэкспериментировать с новыми формами и непривычной для всех гаммой.

— А сам художник присутствует на вернисаже? — поинтересовалась у нее Далси.

— Да! Вон стоит молодой человек в пестрой тенниске. Это он и есть.

Далси бросила мимолетный взгляд в ту сторону. «Боже, как надоели все эти молодые гении, начинающие писатели и художники, — подумала она с некоторым раздражением, — которые появляются на публике именно в том образе, которого от них и ждут». Впрочем, покажись он среди своих геометрических закорючек в строгом деловом костюме или в смокинге, и вид у него был бы еще более забавный.

— Надеюсь, экспозиция имеет успех, — проговорила она задумчиво. — И молодому человеку удалось продать хоть что-то из того, что здесь выставлено.

Она машинально скользнула взглядом по полотнам, отыскивая глазами красную звездочку в углу рамы — знак того, что картина уже продана. Ужасно, если таковых нет. Тогда придется поддержать беднягу морально и материально и купить, хотя бы из чувства жалости, ту черно-белую кошку. А что? Она совсем не дурна!

— Да! В этом зале я уже нашла три проданные картины, — тут же сообщила ей Виола. — Думаю, абстрактных полотен куплено еще больше. Взгляните вон туда! С вами явно хотят поговорить!

Встреча, которой так боялась Далси, случилась столь неожиданно, что она не успела даже испугаться.

— О, привет, Морис! — с удивлением услышала она свой непривычно жизнерадостный голос. — Рада видеть тебя!

Далее последовала короткая процедура представления Мориса и Виолы друг другу, и последняя мгновенно просияла при виде столь импозантного молодого человека.

— Вы знаете, мы просто теряемся в догадках, пытаясь определить ценность этих живописных полотен, — кокетливо сообщила она Морису, и тот немедленно принялся с присущей ему обстоятельностью объяснять ей, в чем именно состоит непреходящее значение последних работ молодого мастера.