Барбара Пим - Лекарство от любви

— Наш Феликс будет паинькой, — объявила она с порога. — Он умеет вести себя в обществе. Я прихватила с собой его подушечку.

С этими словами миссис Белтон водрузила на ковер возле камина небольшую розовую думку, обшитую цветными воланами.

Лорел обрадовалась: появление животного — это всегда хороший повод для того, чтобы начать разговор.

— Привет, Феликс! — проговорила она и положила руку на его маленькую квадратную мордочку с намерением погладить пса.

Маленькие черные, похожие на бусинки, глазки блеснули недобрым светом. Пудель вдруг злобно ощерился и вцепился зубами в ее браслет. А в следующее мгновенье браслет уже валялся на полу.

— Ах, у него такие острые зубки! — проворковала миссис Белтон, с обожанием глядя на своего любимца. — Что ты наделал, маленький негодник? Порвал браслет, да?

— Да, нет! Ничего страшного! — смутилась Лорел. — Просто застежка слабая.

— Надеюсь, он ее не сломал? — забеспокоился Поль. — Можно, я взгляну?

Лорел протянула ему браслет.

— Да, здесь действительно все дело в застежке. Я починю ее в два счета.

— Надо же нам хоть как-то извиниться за Феликса, — сухо проронила Моника.

— А при чем здесь Феликс? — немедленно возмутилась ее мать. — Ну, да! Мальчик немного раскапризничался, потому что попал в чужой дом. Вот сейчас мисс Манаринг угостит мальчика его любимым эклером, и песик сразу же успокоится. Правда, мисс Манаринг?

Далси, всецело поглощенная процессом разливания кофе, пробормотала что-то вежливо нечленораздельное. Ей и в голову не могло прийти, что Феликса действительно нужно потчевать эклерами.

— Могу предложить ему для начала печенюшку, — предложила она.

— Не надо нам ваших печенюшек! — обиделась за своего питомца миссис Белтон. — Мы хотим эклер. Правда, Феликс?

Феликс, почувствовав, что в любом случае какое-то лакомство ему гарантированно, принялся носиться по комнате, как угорелый, радостно повизгивая и подпрыгивая, и норовя при этом угодить всем под ноги.

— Да, только животному под силу создать такую атмосферу доброжелательности и детской непосредственности! — глубокомысленно изрекла его хозяйка. — Феликс способен растопить лед отчужденности в любом обществе. Я уже не раз имела возможность убедиться в этом, когда брала его с собой.

— А у вас, мисс Манаринг, есть домашние питомцы? — поинтересовался синьор Перейра у Далси.

— Да знаете, как-то не успела еще обзавестись, — отшутилась Далси. А, собственно, почему нет? Особенно сейчас после смерти матери и разрыва с женихом, когда она осталась одна-одинешенька не только в этом огромном доме, но и на всем белом свете. И вот что удивительно! Ей ни разу не пришла в голову мысль о каком-нибудь котенке или бездомной собачонке. А вот у миссис Белтон — семья, двое детей, а она, между тем, души не чает в своем пуделе.

— Чем вы собираетесь заняться после окончания курсов секретарей? — спросила Моника у Лорел. И девочка мгновенно смутилась, почувствовав себя школьницей, которая держит ответ перед строгой классной руководительницей.

— Я хочу работать секретарем в каком-нибудь издательстве, — пролепетала она вполголоса, стараясь произвести на преподавательницу университета впечатление умной и образованной девушки. — Это ведь так интересно! — воскликнула она и покраснела, почувствовав всю наивность своих последних слов. — Но в бизнес или торговлю точно не хочу идти.

— А какие у вас были любимые предметы в школе? — продолжила свой допрос Моника.

— Английский язык и история, — с готовностью отрапортовала Лорел.

«Бедняжка», — усмехнулась про себя Далси. Сколько таких же вот глупышек, выпархивая во взрослую жизнь, отвечают точно так же. А в сущности, что стоит за этим ответом? Ну да, детская увлеченность героями прошлого: Наполеон, Карл I. Кто еще? Или любовь к поэзии Китса и Мэтью Арнольда. Разве сама она была другой? Помнится, как озадачил родителей ее собственный выбор профессии после школы. Благо, что они могли позволить себе роскошь отправить ее учиться в Оксфорд. И вот итог: она проставляет индексы на чужих книгах и проводит небольшие информационные поиски для других людей. Для тех, кто умнее ее, у кого больше способностей к научной работе и все такое. Правильно съязвила тогда в разговоре с нею мисс Лорд: «Ну, и что это вам дало, мисс Манаринг?»

С другой стороны, какого ответа можно ждать от ребенка, еще не имеющего ни малейшего понятия о том, что такое взрослая жизнь и настоящая работа. А потому, конечно же, английский язык и история.