Петер Корнель - Петер Корнель. Пути к раю

религии»'. Вот откуда все произошло, вот где было произнесено первое животворящее Слово. См. Rene Guenon. «Les gardiens de la terre sainte », 1929, в «Symboles fondamenteaux de la science sacree », 1962 (Рене Генон. «Стражи Святой земли » в «Основополагающих символах священного знания»).

4. Быть может, это предмет, описанный Андре Бретоном в его « Souvenirs du Paradis terrestre», 1953 («Воспоминания о земном рае »), шероховатый камень, ю х9 см, названный по надписи на камне.

5. Рай, «парадиз», от староперс. pairidaeza в значении «огороженный сад, парк».

6. О парках как о местах, «где приходят в движение безумные мечты обывателей», см. Louis Aragon. «Le paysan de Paris», 1926 (Луи Арагон. «Парижский крестьянин»),

7. Заметим, он только полагает (sic!), что знает.

8. Ср. проф. Джанфранко Равази: «Поэтому такие определения, как центр, „рай“, „пуп Вселенной”, лежат в основе описаний Иерусалима. Эти определения могут прочитываться метафо-

* Все цитаты даются в переводе со шведского, кроме тех случаев, когда автор сам приводит их на языке оригинала. ('Здесь и далее — прим, персе.)

рически, как некий защитный круг, убежище, hortus conclusus». Gianfranco Ra vasi. «La Gerusalemme celeste», 1983 (Джанфранко Pa-вази. «Небесный Иерусалим»).

9. To есть считалось, что человек был создан в центре мира, в пупе земли, «omphalos». Мирна Элиаде воспроизвел многие из этих мифов, в том числе месопотамские и иудейские. Рай, где из персти был сотворен Адам, лежал, безусловно, в центре Вселенной. Рай был пупом земли. Согласно сирийской традиции, Адам был сотворен на том самом месте, на котором впоследствии распяли Христа. Подобных представлений придерживались и иудеи: в древнееврейских комментариях к Библии (Midrash) местом, где сотворен Адам, назван Иерусалим. Адам был погребен там же, где был создан, в середине мира, на Голгофе. Ср. Mircea Eliade. «Le mythe de I’etemel retour», 1949 (Мирна Элиаде. «Миф о вечном возвращении»),

10. О Мелхиседеке как о «царе мира», правящем Салимом и центром Земли, см. Rene Guenon. «Le roi du monde», 1958 (Рене Тенон. «Царь мира»), а также НеЬ. 7 (Послание к евреям, 7).

11. Впрочем, следует отметить, что в Иерусалиме два места, а при халифе Абдаль-Мелике три религии могли претендовать на то, чтобы считать себя абсолютным центром мира. С одной

стороны, была гора, которая служила основанием храма Соломона, — на ее вершине как раз и находился жертвенник; эта же самая гора позднее считалась местом, откуда вознесся на небо Мухаммед (Магомет). С другой стороны, была Голгофа и храм Гроба Господня, где

Омфалос» в храме Гроба Господи я. По Роше.

« по-прежнему находилась чаша с круглым камнем внутри, которая была отметиной середины мира. См. Lars-Ivar Ringbom. «Graaltem-pel und Paradies, Kgl. Vitterhets histone- och antikvitetsakademiens handlingar», 1951 (Ларс-Ивар Рингбум. «Храм Грааля и Рай. Материалы Королевской академии литературы, истории и древностей»).

12. О том же камне пишет Фредрика Бремер в своих путевых заметках о Палестине. «Здесь они [пилигримы] целуют большой мраморный шар, который они называют „каменный пуп“, так как считается, что он лежит в середине мира». Впрочем, само место, храм Гроба Господня, вызвало у писательницы разочарование, которое нельзя не отметить: «Спектакль для детей, безвкусный и фальшивый. Здесь тебе не удается проникнуться благоговением, возвыситься духовно… Я пережила праздник Пасхи прежде всего у себя в душе». Fredrika Bremer. «Lifvet i gamla verlden. Dagboksanteckningar under resor i soder- och osterland», del III, 1861 (Фредрика Бремер. «Жизнь в Старом Свете. Дневниковые заметки во время путешествий по южным и восточным странам», часть III).

13. Здесь он имеет в виду известняковую гору Фавор в Галилее, вероятно от «tabbur», то есть пуп.

14. Но разве нельзя с таким же основанием утверждать обратное? Если Поль Сезанн охотно повторял один и тот же мотив, это вовсе не означает, что сам мотив был ему безразличен и служил всего лишь предлогом для поиска формы. Наоборот, быть может, его постоянное возвращение к могучей горе Сент-Виктуар вызвано тем, что этот мотив навевает ему какую-то настойчивую, хотя и неясную мысль. Может быть, за очертаниями горы Сент-Виктуар маячит старинное представление о центре мира. А от этого первоисточника через Сезанна фантастический рассказ кругами расходится все дальше; так, Петер Хандке видит в определенном геологическом пункте этой горы свой собственный центр: