Елена Кирога - У каждой улицы своя жизнь

— Ты выйдешь замуж, за кого только захочешь.

— Ты способна вскружить голову любому мужчине.

Но, едва вступив в пору зрелости, она сразу же почувствовала отвращение к мужчинам.

Слащавые взгляды того банкира, папиного друга, жадное стремление всех прижаться к ее телу, обнимать за талию. Она допускала это с детства. Не разрешала, а допускала.

— Мама, ты испортишь мне прическу.

— Идите по улице Амаргура.

И она терпела алчные поцелуи.

— Почему ты так плохо с ним обращаешься? Он тебя любит.

— Потому что он — увалень, мама.

Мать никогда ей ни в чем не перечила. Единственная дочь! "Не хочу видеть ее в слезах. Не хочу, чтобы она в чем-нибудь нуждалась. Плохо ее воспитываю? Ну и пусть. Я хочу, чтобы она в день моей смерти помянула бы меня добрым словом". Она имела много денег, исполнялось любое ее желание, ее задаривали подарками... Подруги окружали ее лестью. Только однажды одна из подруг поругалась с ней.

— Если ты воображаешь, что можешь мною понукать и командовать... Я не такая, как остальные.

И не собираюсь ходить перед тобой на задних лапках.

Впервые оскорбили ее гордыню правдой. Она отдалилась от этой подруги, а потом исподволь, хитростью попыталась снова приблизить ее к себе. И добилась своего, чтобы вскоре снова пренебречь ею, перестать замечать и вновь отдалить от себя.

— Помнишь, Рейес, какими мы были девчонками?

И услышала ее смеющийся голос:

— Ух, милая, куда тебя занесло!

Своим смехом она как бы перечеркивала все прошедшие года.

— Ты расстроена, Эсперанса. Ничего удивительного. Но ты не предавайся унынию. Я заеду навестить тебя. Только оденусь, и сразу же к тебе. Если захочешь, я могу пойти вместе с тобой туда, в дом. Я не отказалась бы помолиться за бедного Вентуру.

— Мне не хотелось бы туда идти в данном случае...

— Ты полна предрассудков, дорогая. Меня бы это нисколько не волновало.

Рейес готова была говорить до бесконечности, лишь бы удовлетворить свое любопытство.

— А как отреагировала Агата?

— Она сейчас там с мужем. Представляешь, сколько сразу сложностей. Я была сторонницей того, чтобы ей ничего не говорить.

— Но что-то ты должна была ей сказать... Эсперанса, ты ужасна.

— Завтра она должна была идти на какое-то торжество к семейству Мена. Мечтала туда пойти. Заказала себе чудесное платье.

— Какое?

— Черное, а по нему колосья, не вышитые, а прямо как настоящие.

— Пусть возьмет его. Еще несколько дней никто не узнает о его смерти... Не думаю, чтобы появилось какое-нибудь уведомление. По-моему, многие даже не знают, был ли он жив вообще. А мы расскажем об этом только нескольким подругам, самым близким, и все. Я посоветовала бы тебе не очень распространяться на эту тему. Иначе для вас будет испорчен весь сезон. Сама знаешь, какие нынче люди. Один скажет что-нибудь другому, и пошло...

— Фройлан был просто невыносимым.

— Фройлан? Что ты говоришь?

— Представь себе! И как раз тогда, когда я меньше всего этого ожидала. В сущности, все мужчины одинаковы...

— Будь осторожна, Эсперанса. Помимо воли ты бываешь немного жестка. Мужчины любят более мягких, покладистых...

"Мне только не хватает сейчас твоих нравоучений".

— Я не претендую, на его любовь. Я его теща. И не забывай, нам уже по пятьдесят лет.

Наступило молчание. "Рейес, не вешай трубку из-за того, что я огорчила тебя. Я не хотела.

Я действительно стала жестокой. Не вешай телефонную трубку в такой день, как сегодня".

— Ты права. Наверное, я на самом деле иногда немного сурова, но у меня слишком горький опыт.

Если кому-то это простительно, так мне... Ты даже представить себе не можешь, каким он был. Колючий. И оставил меня одну в кафетерии...

В голосе ее слышались слезы.

— Ты очень взволнована, Эсперанса. Огорчена.

Знаешь, что я тебе скажу? По-моему, в глубине души ты всегда любила Вентуру. Да-да. И не отрицай.

(Я не любила его. Но меня приводило в бешенство то, что в двух шагах от меня находилась та, другая. Это было нестерпимо. Я досадовала не на то, что он не жил со мной, а что променял меня на другую. Меня почти устраивало, что он умер. Если бы я любила его, то не думала бы так.)

— Ты бы видела его квартиру. .

— Где он жил?

— На улице Десампарадос. Я бы многое дала, чтобы ты посмотрела.

— Ты обязательно расскажешь мне потом. А эту женщину ты видела?

— Нет, конечно...

— Ее не было дома?

— Пока я там находилась, она не появлялась. Сначала я подумала, что она спит без задних ног. Но ничуть не бывало, потому что с ней разговаривал Фройлан...