Мария Илизарова - Про психов. Терапевтический роман

Лору же больше волновали отношения с миром духовным. Ей было сложно переживать религиозные чувства без спасительной границы условности, отделяющей верующих безумцев от нормальных верующих. Сначала она никак не могла понять, что имел в виду Косулин, говоря о необходимости поставить крепкую железную дверь с надежным засовом между своей душой и божественным миром. Что эта дверь является условием ее, Лориного, психического выживания. Согласиться с установкой двери было сложно, потому что Лора не видела даже стены, в которой такую дверь можно было бы разместить. Божественное было везде и не желало локализовываться. Но ей удалось признать, что сама она не обязана стремиться к религиозным переживаниям, не должна сама искать Богиню, не обязана делать так, как якобы делают все, а на самом деле – почти никто. Потому как Богиня уже в ней и вовне от рождения времен, а все остальное не имеет никакого значения. Поэтому внутрь церкви Лора не пошла. Она знала о воскресении больше всех, кто был в этот момент внутри. Не из книжек, а из собственного опыта. К счастью, еще не железная дверь, а скорее скромная деревенская калиточка укоренилась на границе Лориных миров, поэтому она уселась на лавочке смотреть на потустороннюю от реки местность, с которой чувствовала внутреннее родство.

Благодарение всем богам и богиням, Костя с легкостью выполнил все социальное, что требовалось в данной ситуации. Со всеми попрощался, обменялся контактами, договорился сделать летнюю историческую школу в городе Т. После чего они пришли на станцию и сели ждать вечерний автобус в Москву.

На центральной площади, откуда отходили автобусы, город установил фонтан, его сегодня как раз включили. Около фонтана стоял киоск с мороженым, к которму сбежалось человек пятнадцать разновозрастных детей, принадлежащих одному многодетному семейству. Больше половины усыновленные. Дети всех возрастов и не похожие друг на друга внешне страстно желали вкусить на улице первовесеннее мороженое. Они галдели, отталкивали друг друга, спорили, какое мороженое лучше. Парочка мальчишек уже с мороженым в руках двинулась к фонтану, явно собираясь туда залезть. Неожиданно из-за угла вышли родители: неторопливая мама и строгий бородатый папа. Папа быстро организовал мороженую вакханалию, проявив жесткую и не злую сердитость. Мороженый ларек устоял перед набегом варваров. Лора с Костей сидели и смотрели на них во все глаза, улыбаясь. А потом сели на последний автобус и вернулись в Москву.

Ранним утром двое мужчин договорились встретиться на одном из московских островов. В сосновом прозрачном воздухе отчетливо витает предвкушение их встречи. Праздничный мирный день, семьи гуляют с детьми, парочки обнимаются и целуются. День труда, но работают только приезжие. Усердно обустраивают остров. Один из мужчин вылез из троллейбуса и ищет глазами второго. Одет он неформально, с претензией на богемность, и по тому, как он все время поправляет платок, хитрым узлом завязанный на шее, можно предположить, что образ этот нов и не совсем привычен.

Другой мужчина пришел на остров пешком со стороны города и уже пятнадцать минут сидит на деревянном помосте, который вскоре станет полом уличной веранды. Этот мужчина постарше первого. Он выглядит расслабленным, даже расхлябанным. Мятая застиранная футболка с огромной львиной головой, джинсы, кеды. Ничем особо не примечателен. С удовольствием рассматривает сосны, семьи, солнце. Ждет и никуда не торопится. У него в запасе сколько угодно свободного времени.

Но вот один наконец-то пришел, а другой дождался. Встретились.

– Костя!

– Александр Львович!

Мужчины пожали друг другу руки. Улыбались, хлопали друг друга по спине, замечали изменения.

– Как же я рад вас видеть, Александр Львович! Спасибо, что согласились встретиться. Я вам писал в целом, как у нас дела. Но нужна ваша помощь. Опять! – Костя рассмеялся, свободно, от души.

Как же он вырос и повзрослел за такое малое время, дивился Косулин. Красавчик стал, волосы отрастил, Джон Леннон нью-йоркского периода.

– Конечно! Расскажи только сначала, как дела? Письма письмами, но все же…

– Ну как дела? Мы с Лорой вернулись из города Т., поселились у нее. Мы в одной комнате, отец Елений в другой. Такая вот странная коммуна у нас получается. Мне, впрочем, нравится. Ученики мои сразу стали приходить. Сначала просто сидели, чай пили, я им про больницу рассказывал, помогал к экзаменам готовиться. А тут у нас родилась идея. По этому поводу я и хотел с вами поговорить!