Владимир Лорченков - Воды любви (сборник)

– Будет как раз первая суббота февраля и вы решите провести маленькую встречу выпускников, – сказала она.

– Ну, а какая встреча выпускников без пьянки, драки и свального греха, – сказала она.

– Вы поймете, что всегда любили друг друга и поженитесь, – сказала она.

– Тебя даже не будет смущать то, что Маша путанила в юности, – сказала она.

– А путанить это как? – спросила Маша.

– О, ты займешься этим всего месяц-другой, так что тебе и знать незачем, – сказала Громозека.

– А вот Тоня Слицкер… – сказала она.

– Тоня, – сказала она и погрозила пальцем.

– Я тоже буду путанить? – спросила отличиница Тоня.

– Еще как! – сказала женщина.

– Это будет 1989 год, твоя мать бросит отца за то, что он… – сказала она.

– Сам еврей, а в жизни так и не устроился на хрен, – сказала она голосом мамы Тони.

– Есть будет нечего и ты пойдешь на панель, – сказала она.

– Панель… это такое место, где дают продукты всем, кто нуждается, – спросила Тоня.

– Ну… в рот точно дают, – сказала женщина и рассмеялась.

Щеки ее порозовели. Стало видно, что разговор доставляет ей удовольствие. Женщина даже перестала поглядывать на третью дверь космопорта. Закинула ногу на ногу. Обтягивающий комбинезон чуть не треснул. У ребят перехватило дыхание. Женщина достала из шлема коробочку с порошочком. Отсыпала на ладонь, вдохнула. Остатками протерла десны.

– Громозека, – сказала с укоризной Алиса.

– Руки же грязные, антисанитария, – сказала она.

Женщина улыбнулась, и погладила по голове Никиту Дражкина. Сказала:

– А ты, Никитос, будешь настоящий пацан, – сказала она.

– Займешься рекитом, но не как лох этот, – сказала она, кивнув на Герку.

– Сколотишь бригаду, круто поднимешься, – сказала она.

– Будешь беспощадно расправляться с должниками, – сказала она.

– И не посмотришь, брат, кум, сват, одноклассник, – сказала она.

– Своими руками Герке паяльник в зад сунешь, – сказала она.

– За коммерсанта того с заправкой в Мытищах, – сказала она.

– А что потом будет? – взволнованно сказал Герка.

– Для тебя ничего, – сказала женщина.

Женя Волков вышел вперед, взволнованно глядя на женщину.

– Ты, Женя, не ссы, – сказала Громозека.

– Пойдешь по гражданской теме, – сказала она.

– Станешь инженер, будешь сандалии на носок обувать, – сказала она и рассмеялась.

Из угла кашлянул Арон Фендельман.

– Ой, я тебя умоляю, – сказала Громозека.

– Вот за это вас не любят, – сказала она.

– А то ты с мамочкой по ночам эсперанто это ваше не учишь, – сказала она.

– Но ты поосторожней, – сказала она, сжалившись и глядя, как наливаются слезами глаза Арона.

– Вырастешь, пойдешь в армию… там не откосишь, – скзазала она.

– Придется поехать в Ливан на танке, а там такое…… хуже чем во вторую кампанию в Чечне, – сказала она.

– Чечня эта галактика такая? – сказал Арончик.

– Ага, черная, можно сказать, дыра, – сказала женщина.

– Короче в Ливане берегись человека в зеленой повязке, – сказала она.

– Хотя какая разница, от судьбы не уйдешь, – сказала она.

– А если я останусь, – спросил Арон.

– Вечно вы торгуетесь, – сказала женщина.

– Мироздание не обманешь, я же сказала, – сказала женщина.

– Останешься тут, пойдешь в коммерсы, все равно тебя выкрадут и все равно Чечня тебе светит, – сказала она.

– И все равно человек в зеленой повязке, – сказала она.

– Ну, кто там еще остался, – сказала она.

Леночка Белкина вздохнула и набралась храбрости.

– Ишь ты какая, – сказала женщина.

– Шестой класс, а титьки уже растут… – сказала она.

– Ты, короче, зря в Володаркина влюбилась, – сказала она, не обращая внимания на покрасневшего шефа кружка воздухоплавания Петю Володаркина.

– Он ведь притырок правда по этой теме поедет, в школе останется кружком руководить, – сказала она.

– В лихие девяностые запьет от тоски да унижения, – сказала она.

– Бить тебя станет, – сказала она.

– А ты – шариться, как все, кого муж бьет, – сказала она.

Леночка побледнела, отступила на шаг и взяла за руку Петю.

– Все равно, – сказала, – я его не брошу.

– Правильно, – сказала женщина с бластером.

– Это я испытывала так, но есть шанс, – сказала она.

– Шанс исправить всегда есть, – сказала она.

– Если вытерпишь до 2000—го, начнется подъем с колен, – сказала она.

– В смысле безнадега будет такая же, но уже с фанфарами и деньгами, – сказала она.

– Петька пусть соберется с силами, грант хватанет на нано-самолетостроение, – сказала она.