Доминик Дьен - Голубой дом

— Простите, пожалуйста…

Женщина в халате обернулась к ней. «Ага! У нее на шее стетоскоп!»

— Я ищу месье Суриаля…

— Его привезли сюда?

— Да. («Иначе стала бы я спрашивать!»)

— Вам нужно обратиться в справочную, — ответила женщина, указывая на стойку недалеко от входа. Оказывается, Майя ее даже не заметила.

— Спасибо!

— Суриаль… Да, он здесь. Его привезли сегодня утром на «скорой», — подтвердила молодая девушка, сверившись с данными компьютера.

— Я могу его увидеть?

— Вы его родственница?

Какое это имеет значение, черт возьми! Все равно никто не помешает мне его увидеть! Просто поразительно, до чего бесчувственны все эти мелкие служащие!

— Кто вы ему? — нетерпеливо повторила девушка.

— Я его дочь, — ответила Майя, невольно покраснев.

Медсестра, вышедшая ей навстречу, улыбнулась. Она объяснила, что месье Суриаля сейчас осматривает врач, и попросила Майю подождать, указав на стоявшие вдоль стен пластиковые кресла. Как только осмотр закончится, врач с ней обязательно поговорит.

Майя села рядом с неподвижным стариком. Его молчание нервировало. Она безуспешно старалась прогнать мысль, что он умер, не дождавшись врача. Потом она не выдержала и пересела. Но это успокоило ее ненадолго, потому что у ее соседки была порезана и кровоточила левая рука. «Лишь бы она не запачкала меня!» — подумала Майя с отвращением и слегка отодвинулась, неудобно скорчившись на выгнутом пластиковом сиденье. Больницы всегда внушали ей страх. Наконец врач, проводивший осмотр, вышел из палаты и направился к ней.

— Здравствуйте, мадам. Я доктор Тарек Бенамер.

В руках у него была большая картонная папка.

— Здравствуйте. Я Майя Хоффман, — сказала Майя прерывистым голосом, пожимая его протянутую руку.

— Пойдемте в мой кабинет, там можно будет поговорить без помех.

Торопливо идя следом за ним, Майя старалась подбодрить себя: он улыбнулся мне, это хороший знак. В небольшом загроможденном кабинете она села напротив врача, который быстро просмотрел содержимое папки. Потом он поднял голову и снова улыбнулся.

— Ну что ж, — начал он, глядя Майе в глаза, — мы осмотрели вашего отца… Это ведь ваш отец, да?

Майя кивнула. В самом признании родства не было ничего необыкновенного, если не считать, что она узнала о нем всего несколько часов назад. Она все еще не могла осмыслить случившееся. Ей хотелось плакать, но на это не было времени.

— У него было так называемое вскрытие аорты.

— Это не инфаркт?

— Нет. У него сильно подскочило давление, и это вызвало повреждение внутренней стенки аорты. Вот, посмотрите…

Он достал ручку из внутреннего кармана халата и набросал на листке схему.

«Сосредоточься! — приказала себе Майя. — Возьми себя в руки, ты же не понимаешь, о чем он говорит! Но почему все это случилось со мной? Почему?» Она наклонилась к столу и нервно кашлянула. У нее было ощущение, что она снова оказалась на институтских лекциях по математике. Молодой человек продолжал объяснять, но она по-прежнему ничего не соображала. Она смотрела на его затылок, ощущала его дыхание и мысленно осыпала его голову беглыми поцелуями. Она не понимала ничего из сказанного и не осмеливалась в этом признаться, лишь с серьезным видом кивала головой. Она думала о дедушке с бабушкой, чьи деньги, отданные за лекции по математике, были потрачены впустую.

— Вот это сердце, а вот аорта, которая питает кровью артерии… — Ручка быстро скользила по бумаге. — Самая большая опасность — разрыв аорты. Поэтому вашего отца нужно оперировать как можно скорее.

— Это сложная операция, да?

— Любая операция на сердце непростая. Но эта относительно легкая. Она состоит в том, чтобы заменить поврежденный участок аорты — в данном случае тот, который идет от сердца к сонной артерии, — искусственным, из дакрона.

— Из дакрона? А есть риск отторжения?

Майя не знала, почему задала этот вопрос. Она даже удивилась, что с такой легкостью произнесла эти слова: дакрон, отторжение… В ее устах они звучали странно.

— Никакого риска.

— Когда вы собираетесь делать операцию?

— Сейчас же, как только будут готовы результаты эхографии пищевода — это нужно для подтверждения диагноза.

В это время у врача зазвонил мобильник.

— Извините, — сказал он Майе и, сняв трубку городского телефона, набрал номер, высветившийся на дисплее. — Алло! Ты уточнил, что за участок? Прямо под коронарными сосудами? А створка артерии? Ага, очень хорошо!