Елена Колина - Наука о небесных кренделях

8. У следствия имеется запись разговора, в котором агент-осведомитель договаривается с Марфой о встрече у метро «Василеостровская». Провокатор несколько раз повторяет: «Ты приносишь мне пять упаковок реланиума, я отдаю тебе деньги». Марфа повторяет (она со всеми говорит как с больными детьми!): «Да, договорились, встречаемся у метро ”Василеостровкая”, я буду в зеленых джинсах и розовой кофте» (она ведь никогда не видела агента-осведомителя, только говорила с ним по телефону) – и несколько раз послушно повторяет: «Да, договорились, я приношу пять упаковок реланиума». Эта запись БУДЕТ представлена в суде.

(Подлость! цинизм! бесстыдство!! Они хотят удалить эпизод, в котором Марфу просят помочь больному ребенку, оставляют эпизод, где она договаривается купить наркотик и продать наркотик!)

9. На встрече с провокатором у метро «Василеостровская» Марфу арестовали.

(Теперь я понимаю, что означает странная фраза в переданном адвокатом письме Марфы: «Волнуюсь, что все это оказалось бессмысленным»: волнуется, что несчастный ребенок без лекарств не уехал в деревню, в лес, на речку… Марфа не знает, что этот несчастный ребенок не существует.)

Встреча с провокатором снята на видео: Марфа отдает лекарство и берет деньги.

…Кто бы мог подумать, – провокация, как в кино… В кино провокатора заставляют совершить подлость, пообещав ему свободу взамен тюрьмы за якобы совершенное преступление. Василий Васильевич сказал, что наш провокатор – «бывший мент». Наверное, что-нибудь совершил, и ему обещали свободу взамен… Ой. Бывший мент? ОЙ.

Может ли быть, что мой «бывший мент» из «Макдоналдса» и их бывший мент – один и тот же человек? Удобно ли спросить адвоката, как он выглядит и любит ли гамбургеры?. Не может быть, что это один и тот же человек: подло спровоцировал Марфу и бросился ко мне за деньгами на ее спасение – и не выполнил свое обещание! Это немыслимая подлость, это уж слишком даже для провокатора.

…Я думала, что если это провокация, то наше дело лучше, – я думала, что Андрей может вернуться домой, – но адвокат сказал, что наше дело хуже.

Вот как обстоят наши дела, если отвлечься от юридических терминов, в нескольких простых словах: раскрыть организованную группу много больше почета, премий и званий. Начав от скуки или на всякий случай слушать разговоры Марфы с Андреем, они обрадовались: а вот и группа! Группа «провизор, Марфа, Андрей». Андрей – организатор, – ух ты, какую жирную рыбу поймали!.. – вот она, настоящая, хорошая группа! Или – другой вариант.

– Вы понимаете? – спросил адвокат. – Мы все еще не знаем, что у них есть на вашего мужа.

Ну, конечно, понимаю: мы не знаем, единственная ли это провокация. Может быть, у них в мешке с сюрпризами есть еще что-нибудь, с чем они связывают Андрея (к примеру, сто килограммов наркотиков в машине у Марфы). Адвокат этого не знает (тайна следствия), ему не показывают уголовное дело до суда: следствие и адвокат – соперники, бегут к финишу, при этом у них есть фора, а Василий Васильевич бежит с завязанными глазами.

– Можно я на минутку включу телефон?

Как только я включаю телефон, вываливается шквал сообщений от Андрюшечки: «я уже не могу:(((прошло 1:02 минуты с того момента как ты уехала!», «купи мне цыркуль и наклейки с машинами», «если случайно увидишь папу передай что наш любимый бульдозер сломался», «я не хочу засыпать один без тебя» (жалостное сообщение упредительного характера, я никогда не сижу в кафе «Кузнечик» до ночи), «можно мне в кино?», «можно мне мороженое?», «можно мне не делать с бабулей русский?», «раз папы нет хотя бы ты приходи домой», «почему папы так долго нет? он у нас полудикий-полудомашний?», «бабуля мучает меня медным всадником», «можно мне не есть сырники?».

И от мамы: «Где ты?», «Что делаешь, мечтаешь о небесных кренделях?» «Просто сообщи, когда придешь», «Я бы на твоем месте не позволяла ребенку идти в кино, пока не сделан русский», «Русский так и не сделан», «Не понимаю, как можно не любить Пушкина», «Не хочет есть сырники». У мамы теперь всегда дрожат губы, когда делает сырники, когда читает Андрюшечке Пушкина (думаю, Пушкин ее поддерживает).

…– Вы понимаете? – спросил Василий Васильевич.

Я понимаю: Андрей не может вернуться домой. Теперь наше дело еще хуже.

Ни Игорь, ни я никуда не уезжаем, почему Игорь предложил встретиться ночью на Витебском вокзале, в зале ожидания, где на скамейках нет свободных мест? Чтобы отправиться в ДальниеКрая, люди сидят на узлах.