Борис Штейн - Контрафакт

В Москве, как Вова мог заметить, незнакомых людей в дом не приглашали. Даже для деловых переговоров. Встречались на какой-нибудь станции метро, как здесь принято было говорить – пересекались. А Горюнов, что удивительно, пригласил Вову к себе домой. Ну, Вова надел чистую рубашку, пошел. Инна достала было галстук, Вова посмотрел на него недоверчиво, отказался. Он знал, что галстук будет стеснять толстую шею, сбиваться, плохо сидеть на расстегнутом вороте. Не даст о себе забыть, и ясности мысли на переговорах, стало быть, не будет. Так что – рубашка, пиджак, куртка. Куртка новая, синяя с белым, «Адидас».

Был март. Погода слякотная, и Вова, как вошел в квартиру, сразу принялся кроссовки снимать – на удивление ловко при своем грузном теле. Горюнов выдал стоптанные тапочки, пригласил в кухню. Вова осмотрелся. Никаких признаков богатства он, к своему удивлению, не обнаружил. Хотя, казалось бы, издатель, не первый год производящий абсолютно ликвидную продукцию, мог бы себе позволить… Но – нет. Обыкновенная трехкомнатная квартира в панельной девятиэтажке с надписями на лестничных стенах, с выжженными кнопками в лифте. Еще из коридора Вова бросил взгляд в комнату – дверь была открыта. Стандартная мебель, салфеточки на телевизоре… Кухня тоже была проста, как азбука: холодильник, шкаф, прилавок, газовая плита обыкновенная, зажигается от спички. Стол под клеенкой, табуретки. На одну табуретку Горюнов усадил Вову, на другую сел сам. Ни кофе, там, ни пива. Переговоры. Теперь Вова внимательно рассмотрел Горюнова. Хозяин квартиры был в открытой спортивной майке, и одного взгляда на его шею, плечи и руки, было достаточно, чтобы понять, почему он не боится посторонних.

– Штангой занимались? – поинтересовался Вова.

– А я и сейчас занимаюсь. Штангой и боксом. Но для себя, не для соревнований. – Помолчав немного, представился: – Меня зовут Альберт Михайлович, можно просто – Альберт.

– А меня – Владимир Николаевич, – сказал Вова. Можно – Вова.

– И что вы хотите? – спросил Альберт Горюнов.

У Вовы чуть не сорвалось с языка:

– Хочу сделать деньги! – Но он обуздал себя и скромно спросил. – А что вы можете предложить?

Горюнов сходил в комнату и принес лист бумаги. Это был план выхода книг. Шесть учебников и дюжина решебников – ноу-хау Альберта Горюнова. Вова пришел в волнение. Он находился на пороге настоящего дела. Он помолчал. Он вспоминал наставления Герберта Н. Кэссона. Первое. «Сверхпреимущество. Каждый бизнес должен иметь своего конька. Не следует подражать конкурентам, стремиться быть “нормальным”. Следует найти своего конька, добиться сверхпреимущества». И второе: «Продавайте, когда все покупают. Покупайте, когда все продают». Был март. Все пока еще стремились продавать. И он молчал, уставясь в список, и только оттопыренная нижняя губа выдавала напряженную работу мысли. Наконец Вова вспомнил еще один наказ: «Занимай столько, сколько можешь вложить в бизнес. Деньги и мозги делают большие деньги». И он сказал тихо и очень серьезно:

– Я хочу забрать все тиражи.

– То есть как это – все? – удивился Горюнов.

– Все.

– А каковы тиражи-то, вы знаете?

– Нет, – сказал Вова. – Но мы договоримся. Ну, например, так: по десять тысяч. Но все покупаю я. И чтобы больше ни у кого не было.

– А вы – это где? – поинтересовался Горюнов.

– Я – на клубе.

– Ах, на клубе! Да, через клуб десять тысяч прокачается… Но у меня есть на клубе несколько партнеров.

– Я предлагаю отдать мне все. В одни руки. Даю пятьдесят процентов предоплаты за каждый тираж.

– Я же говорю, у меня есть партнеры на клубе.

– Пусть берут у меня. Я не сильно буду накручивать. Но цены на клубе диктовать буду я. – Он достал из кармана платок, вытер потный лоб. – Иначе мне не подходит.

Горюнов смотрел на Вову с интересом. Предложение было заманчивым. Открывалась возможность закупить бумагу до подорожания.

– Прямо сейчас сможете проплатить два тиража? Цена будет низкая.

Вова кивнул.

– А три?

– По низкой цене и три смогу.

– Ну, так: на клубе вы будете у меня единственным дилером. Но у меня есть партнеры в регионах. Я не могу… Это многолетние партнеры. Рвать с ними мне невыгодно.

Вова нехотя согласился:

– Хорошо. Но только – в регионы. В Москву не отдавайте. Москвичи пусть приходят ко мне на клуб. Иначе они мне собьют цену.

Договорились. Посчитали. Сумма получилась уважительная. У Вовы, естественно, таких денег не было и близко. Он надеялся на Давида.