Ирвин Уоллес - Слово

Во время создания книги Ренделл иногда испытывал чувство, что пишет величайшую детективную историю всех времен и народов. В другие же дни он был уверен, что никогда ему не удастся передать религиозную фальшь, мошенничество и лицемерие, в то время как его де-садовские пальцы выплясывали на клавиатуре пишущей машинки. Через пару часов ему уже казалось, и он был свято уверен в том, что создает лишь самый откровенный и обнаженный автопортрет больного и циничного параноика, который никогда еще не был представлен в литературе.

Он пил и писал, и книга плыла к своему завершению на волнах целой реки из виски.

Когда он закончил, катарсис исполнения изгнал из его жил последнюю каплю яда. Оставшееся же представляло собой пустую скорлупу его собственного одиночества и неудовлетворенного смятения.

Когда осень подморозила траву, он уехал с фермы в Вермонте и возвратился в Нью-Йорк с рукописью. Он спрятал ее в рабочем сейфе, код которого был известен только ему самому и Ванде. Он не знал, то ли оставить ее как часть усилий по изгнанию таившихся в нем сатанинских сил, которые никогда не будут представлены общественности, то ли все же напечатать, чтобы противодействовать монстру Франкенштейна, уже захватившего всю его страну, а вместе с ней и половину всего мира.

Ренделл прекрасно знал и был уверен, что за всю историю литературы никогда еще не было столь абсолютного успеха, которым сейчас пользовался Международный Новый Завет. Куда бы вы не посмотрели, вас встречала Книга Книг, пытаясь обратить в свою веру, стараясь опутать и заглотить вас. Радиостанции и телеэкраны, казалось, днем и ночью были заполнены только ею. Ренделл считал, что помимо Нового Завета оттуда исходило мало что. Не было дня, чтобы газеты и журналы не выходили с подвалами и разворотами, посвященными истории Международного Нового Завета, с подборками фотографий или новыми рекламными объявлениями. Когда вы отправлялись за покупками, посещали бар или обедали в ресторане, везде слышали как обсуждают только это.

Барабаны грохотали без устали, и харизматический новый Христос вновь собирал души, бесчисленное количество душ. Некоторое снижение уровня насилия приписывалось возвратившемуся Христу. За улучшения в экономике хвалу возносили опять же Христу. Снижение количества наркоманов тоже было заслугой Христа. Окончание какой-то войны и начало мирных переговоров, общее благосостояние и чувство эйфории вместе с ощущением всеобщего братства, охватившие землю, тоже объявлялись чудом воскресшего Иисуса.

Из одной заметки Ренделл узнал, что Международный Новый Завет в твердой обложке в одних только Соединенных Штатах был продан в количестве трех миллионов экземпляров; в других странах объем продаж оценивался на уровне сорока миллионов копий. И все это за три-четыре месяца.

Ренделл начал раздумывать над тем, что его разоблачение все-таки нужно опубликовать. Его книга будет камнем, выпущенным в Голиафа. Брошенный из пращи подготовленной им кампании, он может нанести громадному монстру неожиданный удар, свалить его и покончить с ним, покончить с ложью.

Именно в момент подобных размышлений Ренделла настиг долгожданный телефонный звонок от Огдена Тауэри III, главы конгломерата по имени «Космос Энтерпрайсез». Контракты, связанные с поглощением фирмы Ренделла и с гарантией его беспечной жизни в будущем, были давным-давно уже приготовлены и ждали только подписей — подписей Тауэри и его собственной. Но сейчас все находилось в состоянии непонятной подвешенности. Кроуфорд пытался пробиться через сплоченные ряды юристов Тауэри, но это ему никак не удавалось. Поэтому Тэд никак не мог понять, что же происходит. Ренделл подозревал, что ему-то как раз все понятно. Уилер, дружок Тауэри, предупреждал его в Париже: Или пляши под дудку Воскрешения Два, или пожалеешь о последствиях.

И вот Тауэри позвонил лично Ренделлу.

Разговор очень краткий, никаких лишних слов, все по теме, никакого дружелюбного тона.

— Ренделл, я уже все слыхал от Джорджа Уилера. У него удивительный успех. Но он сказал, что ты в этом никак не участвовал. Он говорил, что ты всячески ставил палки в колеса. Он рассказывал, что ты пытался саботировать проект. Что скажешь на это?

— Я пытался остановить его, поскольку у меня имеются доказательства того, что все это подделка.

— И об этом я тоже слышал. Что это с тобой, Ренделл? Ты что, коммунист, атеист или что-то вроде того?

— Я не могу продавать того, во что не верю.