Инна Карташевская - Прошлое должно умереть

Мама осталась в Николаеве, помогать им управляться с ребенком. Через неделю Лена бросила кормить его грудью. Молока у нее все равно почти не было, так как она ничего не пила, чтобы не портить грудь. Сашеньку перевели на виталлакт, который он охотно высасывал из бутылочки, так что в своей родной матери он перестал нуждаться окончательно. Лена стала готовиться к отъезду. Привязавшаяся к ней тетя Рая, пошептавшись с Алиной мамой, сунула ей конверт с 1000 рублей, чтобы она могла отдохнуть где-нибудь и оправиться после родов. Смущенная Лена вначале отказывалась от денег, но после того, как тетя Рая ласково поговорила с ней, махнув рукой, взяла их.

После ее отъезда, отец прислал за Алей служебную Волгу, и они торжественно прибыли домой. Соседи и бывшие одноклассницы поздравили Алю и новоиспеченных бабушку и дедушку.

Алина мама вначале поджимала губы, когда ей приходилось брать на руки внука, но вскоре привыкла к нему и как будто бы стала забывать, что он ей чужой. Аля же полюбила маленького Сашеньку сразу и навсегда. Она даже вообще не вспоминала, кто его родил. Это был ее, с таким трудом доставшийся ребенок, и больше ни о чем она не хотела знать. Более того, ей стало сниться, что она беременна, что она рожает Сашеньку. К тому же он действительно был похож на нее, вернее на Лену, но все думали, что на нее.

В начале ноября Аля сидела во дворе с Сашенькой в коляске. Она наклонилась над ним, чтобы поправить сползшую на глазки красивую голубую шапочку, когда вдруг услышала рядом чей-то счастливый смех. Подняв глаза, она увидела своего Сашу с его отцом. Он приехал раньше на две недели, и они решили устроить ей сюрприз, неожиданно приехав за ней. Хорошенький краснощекий малыш привел их в восторг. Прижав к себе сына, Саша с такой нежностью и благодарностью поцеловал ее, что все Алины страхи, что она не сможет посмотреть ему в глаза, сразу же исчезли. Они были счастливы, и, конечно же, был счастлив и Сашин отец, который не мог насмотреться на внука. Все счастливое семейство отправилось в дом, где Алина мама, всплеснув по привычке руками, тут же принялась накрывать на стол. Выпив, оба деда стали без конца обниматься и поздравлять друг друга. Саша нежно обнимал жену, а Сашенька, не любивший одеваться и раздеваться, закатил страшный рев, продемонстрировав всем, что он здоровый нормальный ребенок.

Через два дня они уехали в Москву. Ленки к тому времени уже не было в университете. Она вышла замуж и уехала на Дальний Восток. Она написала Але несколько писем, а потом исчезла окончательно и навсегда. Несмотря на привязанность к подруге, Аля вздохнула с облегчением. Ей больше ничего не угрожало. Жизнь пошла своим чередом.

Когда Сашеньке исполнилось три года, Саше вновь предложили поехать в Йемен. Окончившая к тому времени университет Альбина, хотела ехать с ним. Сашеньку решили с собой не брать, так как там был ужасный климат, плохая вода и, вообще, всякие болезни. Он остался в Москве с бабушкой и дедушкой. Уже будучи там, Аля, мучавшаяся от болей во время менструации, решила сходить к гинекологу в больницу французской католической миссии. Врач, осмотрев ее, неожиданно предложил ей пройти курс специального массажа, который помогал женщинам с ее диагнозом забеременеть. Аля, конечно же, согласилась. Мужу она сказала, что у нее обнаружили узел с правой стороны матки, и поэтому ей нужен массаж. Ничего не понимающий в женских заболеваниях Саша сразу же согласился. Она также сказала ему, что им нужно перестать предохраняться, так как беременность может помочь ей избавиться от этого узла, пока он не перерос в опухоль.

Перепуганный Саша согласился на все. Самое удивительное, что специальный, очень болезненный массаж, совершил чудо. Альбина забеременела. Со слезами счастья она сообщила об этом мужу, который был очень удивлен ее счастьем. Ведь первую беременность она приняла без особого восторга. Но, вспомнив, как она любит сына, как скучает без него, решил, что это от тоски по ребенку.

Из Йемена они вернулись с маленькой Юлечкой на руках. Аля с тревогой думала, что после того, как у нее появится родной ребенок, она не сможет так любить Сашеньку как раньше. Ведь существует же голос крови, родной ребенок должен быть ближе и все такое. Но ничего подобного не произошло. Сашенька был и остался дорогим и любимым, и, возможно, потому, что он достался ей так тяжело и с таким риском, она не то, чтобы любила его больше дочери, но чувствовала какую-то чуть ли не болезненную привязанность к нему.