Хуан Хосе Мильяс - В алфавитном порядке

– Есть кто дома?

Коридор ответил ему всегдашним безмолвием, но на этот раз почему-то от него дрожь пробила Хулио с силой электрического разряда. Зажигая по дороге свет, он двинулся из комнаты в комнату, нигде не находя ни малейших признаков того, что здесь были жена и сын. Выпил стакан воды на кухне, размышляя над тем, не могло ли случиться так, что его вновь, как в отрочестве, занесло на эту дурную, скверную сторону бытия? Утолив жажду, вернулся в прихожую и стал упорно вглядываться в темную глубь, словно подозревал, что где-то там спрятана потайная дверь, за которой – квартира, во всем подобная этой вот, квартира, где он счастливо живет со своей семьей и где, в отличие от познанной реальности, предметы лишены объема.

Он собирался сегодня переночевать здесь, у себя, но в данных обстоятельствах вдруг стало так жутко оставаться одному, что он выскочил на улицу с руководством по изучению английского без усилий, с кассетой, со словарем устойчивых, устоявшихся в каком-то отделе супермаркета выражений и вбежал в клинику за миг до того, как допуск посетителей был прекращен. Дежурная сестра сказала ему укоризненно, что у его отца был сегодня очень скверный день.

– Нам пришлось привязать его к кровати, потому что он несколько раз вставал и в конце концов ударился о стол. Вам бы следовало проводить с ним побольше времени.

– Да ведь я работаю в газете. Вот только что закончил.

– А кроме вас, некому ухаживать за ним?

Хулио вспомнил про свою сестру, но тут же понял, что нельзя упоминать о неродившемся младенце.

– Да, есть сестра, но она живет не здесь.

Отец спал – и довольно безмятежно: должно быть, он успокоился, однако обе руки его – и здоровая, и обездвиженная – были привязаны ремнями к боковинам кровати. С точки зрения Хулио это было жестоко, однако не вызывало сомнений, что такая логика никак не вяжется с логикой, действующей в том мутном мире, в котором ему тем не менее придется жить. Где, интересно знать, усвоил он себе это здравомыслие, что входит в противоречие с существующим порядком вещей? Или попросту сохранил память о том мироздании, где владел несравненно большим количеством слов, нежели в этом? Развязав отца и улегшись, Хулио еще долго читал устойчивые словосочетания, причем ему казалось, будто он бредет через подсобное помещение бойни, мимо свисающих с крюков цельных туш и отдельных органов тех животных, которые, может быть, видели некогда какой-то смысл в своем существовании. Погасить счет. Близко к тексту. Рубить сук не по себе. Тянуть одеяло на себя. Сидеть на двух стульях. Гнаться за двумя зайцами. Попасть как кур в ощип. Попасть в переплет. Попасть впросак.

Мать не подходила к телефону, так что Хулио пришлось нагрянуть к ней без звонка.

– Ну, как папа? – спросила она, покуда он умащивался в той зоне дивана, которая посещалась реже всего.

– Продолжает терять данные. Врач сказал – у него проблемы с жестким диском.

– А когда он забывает слово стол , к примеру, то забывает и назначение предмета?

– Пока нет, но это – следующий шаг.

Со своего места Хулио мог видеть всю гостиную – в ней не было ни единой книги, зато множество журналов мод. Новый муж, приличия ради посидевший с ними несколько минут, был по профессии парикмахером, а также торговым агентом некоей фирмы, производящей накладные ногти. Две специальности – обычные, заурядные. Но Хулио, когда его спрашивали, чем занимается отчим, отвечал неизменно: он владеет картинной галереей. Меж тем можно сказать, что именно благодаря бизнесу на ногтях он и познакомился с матерью, решившей как-то раз изменить их дизайн.

Мать явно избегала разговоров о болезнях. Эта тема ее огорчала. Сейчас она, хоть и сидела дома, была при полном параде и накладывала фарфоровые ногти. Может быть, она сделала подтяжку, потому что Хулио под макияжем не мог различить две морщинки, на которые обратил внимание в прошлый свой приход. Парикмахер просунул голову в дверь и сообщил, что уходит.

– Кланяйся от меня отцу. Пусть поправляется.

– Спасибо.

Родители расстались в том же году, когда в жизни Хулио произошли все эти воображаемые события, и он оставался с отцом, пока не поступил на работу в газету и не обрел независимость. И в его присутствии мать всегда нервничала, словно чувствовала себя перед ним в долгу, а расплатиться не могла. Хулио это казалось необъяснимым.

– Так или иначе, доктор уверяет, что потеря памяти – функциональное следствие инсульта и утраченное может восстановиться, когда будет устранена причина.