Оксана Робски: Про ЛЮБОff/on

– Доброе утро, – продекламировала я. – Язык должен быть более упругим. Звук «д» образуется под напором воздуха. Доброе утро!

– Доброе утро. – Он улыбнулся.

– Хорошо. Добыл бобов бобыль.

– Добыл чего?

Около лифта стояли охранники. Я никогда раньше не видела охранников. Но почему-то сразу поняла – это они.

– Бобов бобыль.

Главное, чтобы он не спросил меня, кто такой бобыль.

В лифт мы сели одни.

Охранники встретили нас на первом этаже. Я с подозрением вглядывалась в их лица. Если они бежали по черной лестнице, то я увижу следы физических усилий. Однако они были холодны и бесстрастны. На плече у каждого висел автомат.

В машине пахло ювелирным магазином. Водитель сидел в одном пиджаке, без куртки. Снег и замерзшие люди за окном, казались бутафорскими.

Влад разговаривал по телефону. Про то, что бюджет предвыборной кампании уже утвержден и ничего пересматривать он не собирается. Он не кричал и не раздражался, как киношные бизнесмены. Он говорил так, словно обсуждал с товарищем вчерашний футбольный матч: ему, конечно, не все понравилось, но таков уж спорт.

Мы въехали в железные ворота без всякой вывески. Мы – это наша машина и полный джип охранников.

Трехэтажный дом, наверное, был памятником архитектуры. Секретарша оказалась интенсивной блондинкой. Рядом с такими меня всегда тянет рассуждать о биржевых котировках или о возможности вступления чего-нибудь там в страны ЕС.

– Живы? – спросил Влад у секретарши, не останавливаясь и не здороваясь.

– Живы, – ответила она как-то разочарованно.

Кабинет Влада был огромным и очень красивым. В таком кабинете хочется работать. А также отдыхать, есть, пить, смотреть телевизор, спать и постепенно забыть, что существуют еще другие пространства.

Письменный стол от входа отделял круглый, как глобус, аквариум. Такого размера, словно кто-то попробовал сделать модель земного шара. Влад прижал лицо к стеклу, и оно расплылось, как в комнате смеха.

– Живы, – констатировал он. И пояснил, заметив мое удивление: – Видите, это – акула.

Большая белая рыба с телом, похожим на дорогую дизайнерскую открывашку для бутылок, бороздила воды аквариума, не останавливаясь ни на минуту. От одной стенки к другой. Прямо под ней грациозной стайкой плыли разноцветные, яркие рыбки необычной формы. Они были такими маленькими и легкими, что казалось, будто они не плывут, а кто-то невидимый дует на них, и из-за этого они чуть-чуть перемещаются.

– Рано или поздно акула должна их съесть, – сказал Влад. И с сожалением развел руками.

– Грустная история, – согласилась я.

Он обещал мне, что, пока я съезжу домой, он будет добросовестно присоединять к звуку «п» все гласные по очереди.

Я ему верила. Наверняка в школе Влад был отличником.

– По-ка, – сказал он, делая акцент на слог «по».

– По-жалуйста, не ленитесь.

– Я по-могу вам надеть пальто.

– Пе-реходите на другие гласные.

Секретарша неодобрительно посмотрела на мое довольное лицо. И неожиданно улыбнулась.

Терминатор раскачивалась на занавеске где-то под потолком. Жалко, что у нас не жалюзи. Пластмассовая пластина могла бы больно впиться ей в щеку. Рита сидела за компьютером. На столе стояла пустая банка из-под зеленого горошка. Я принесла две порции «крошки-картошки». Моя любимая еда. С солеными огурцами, салатом из редиски и селедкой. Только я прошу масло не класть. Холестерин.

– Ну как? – поинтересовалась Рита вместо благодарности за обед.

– Ничего.

– Он тебе нравится? – Она с подозрением заглянула мне прямо в глаза.

Я пожала плечами.

– А я влюбилась! – сообщила Рита пафосно.

– В кого? – спросила я просто из вежливости.

Такие заявления я слышала от подруги несколько раз в месяц.

– В КБУ, – пояснила она.

КБУ – это аббревиатура, придуманная ею еще несколько лет назад. Коротенький – богатенький – умник.

– Да?

В моем голосе Рита явно услышала разочарование.

– Ну да. Не знаю, чем он меня зацепил? Ростом – мне по шею.

– Ужас.

– Но симпатичный. И та-ак целуется!

Все это время Рита не отрывалась от клавиатуры.

– А чем занимается?

– Финансами какими-то. У него BMW. И он все время ходит в галстуке. Представляешь? Маленький такой, со стрижечкой и все время в галстуке. И хохочет.

– Над чем?

– Надо мной в основном.

– Так вот что тебя зацепило?

Рита повернулась ко мне с мечтательной улыбкой.

– Ты знаешь, что он мне сейчас написал?