Дина Бакулина - Андерсен-Кафе

— А что же делать? Люба? Что же делать?

Я задумалась. В самом деле: откуда же я знаю, что делать? Но мне не хотелось сдаваться. Я сказала:

— Для начала, например, купите стиральную машину, а потом холодильник. Или наоборот: сначала холодильник, а потом стиральную машину.

— Думаете, это поможет? — с сомнением спросил Евгений.

— Поможет. Всё равно, надо же с чего-то начинать. Купите собаку или кота, если, конечно, любите животных и готовы нести за них ответственность. Это будет второй шаг…

Кажется, моя небогатая сокровищница мудрых идей начинала иссякать. Я задумалась.

— Ну, а на третье… На третье вам нужно попросить Стеллу перестать обзывать вас зателёпой и прочими обидными словами. Понемногу учитесь себя уважать. Не возноситься, а именно уважать, — хотя бы за то, что у вас хватило сил пять лет прожить в одиночестве. За то, что вы умеете стирать вручную и прочитали так много разных детективов. И даже написали один!

— А сын, Алёшка?

— А вот с сыном пока сложнее. Здесь, мне кажется, вам нужны вера и терпение. И не знаю даже, чего больше — веры или терпения…

— А вот говорят, Люба, что есть какая-то икона чудотворная… Помолишься перед ней, и все проблемы решатся… Где-то рядом она, вроде бы даже у нас, в Петербурге? Не слышали?

— А вы разве в Бога верите, Евгений?

— Да как вам сказать… в церковь я не хожу… но то, что Бог есть, знаю, чувствую.

— Если так, тогда… Вот что я думаю: чудотворных образов у нас в Петербурге много, — в этом смысле наш город особенный. Вот, например, Казанский образ Божией Матери. Знаете, где он находится?

— В Казанском Соборе? Да? И что же я должен делать?

— Просто верить, что Она может помочь и просить о помощи, — постоянно, неотступно. Но только и самому нужно потихоньку начинать бороться со своими химерами: кто сам над собой работает, тому и Бог помогает. Впрочем, вы же всё знаете, Евгений! И вообще, никакой вы не зателёпа, по-моему, — просто приняли близко к сердцу все эти стеллины эпитеты, сжились, срослись с ними, как с собственной кожей. Разве я не права?

— Даже не знаю, Люба… Вы, кажется, первый человек, с которым я так запросто говорю о подобных вещах. Скажите, почему вы так отнеслись ко мне… так хорошо?

— Не знаю… Возможно, потому, что по-своему вы — очень необычный и интересный человек. Одни детективы чего стоят!.. А может, потому что вы до отвала накормили меня кукурузой! Я ведь, честно говоря, кукурузы уже сто лет не ела!

Он рассмеялся. Смех у него был негромкий, но какой-то чистый, — если только так говорят о смехе.

— Послушайте, Евгений, а есть у вас какое-нибудь заветное желание, — только не секретное, конечно? Такое, о котором вы могли бы рассказать? Или, может быть, у вас есть особое воспоминание — сильное, хорошее? Ведь есть же, наверное? Да?

— Есть, конечно. Моё самое сильное желание… Хочу быть достойным своего сына.

Я невольно поморщилась.

— Нет, не правильно, — взглянув на меня, поправился Евгений. — Хочу, чтобы со временем мы с Алёшкой стали поближе. Ну, а воспоминание?.. Тоже есть. Лет восемь назад мы со Стеллой были в Париже: ей на работе путёвки выдали, вот она меня с собою и взяла. Это было отличное путешествие. Только я об одном жалею: там повсюду продавались цветные плакатики с видами Парижа, — то репродукции картин, то фотографии… И вот — вроде глупость, а до сих пор жалею, что ни одного такого плаката не купил! Сейчас вставил бы под стекло в рамочку — и на стену повесил. Любовался бы с утра до ночи, вспоминал… Так жалею об этом упущении, Люба! Там виды Елисейских полей были, и Дом Инвалидов, где Наполеон похоронен, и Вандомская колонна. Эх!

Его внезапно разгоревшиеся от нахлынувших воспоминаний глаза снова потухли, а я подумала: «Он жив, огонь в нём теплится, а иногда даже сияет!»

— Надеюсь, это упущение когда-нибудь исправится… — вздохнула я.

И вдруг почувствовала, что устала. Мне захотелось домой. Евгений больше не пытался меня удержать. Вид у него был теперь задумчивый, но уже не удручённый.

Напоследок он спросил меня:

— Люба, а если честно? Вам понравился мой детектив об Андерсене?

— Да, — кивнула я. — Понравился. Он, хотя и немного предсказуемый, но всё равно интересный. И стиль мне тоже понравился. По крайней мере, у вас, Евгений, Андерсен самый настоящий герой!

И добавила в сердцах:

— Не то, что у некоторых — идиот с синими глазами и белыми лапками. Или вовсе — тупой пожиратель докторской колбасы!

Евгений снова засмеялся.