Джон Кинг - Английский путь

Моя голова гудит, как машина, и я думаю о том, что мы сейчас в самом сердце фатерланда, делаем свое дело. Рядом со мной Марк, Картер, Харрис, Брайти, Биггз, Кен, моб Дэвисона и все парни, с которыми мы ехали по Европе, и тут внезапно я осознаю, что у немцев тоже разные клубы, но все это не важно сейчас, я вижу, как в стороне «Вест Хэм» машутся с немцами, а полисов все еще не видно. По всей улице вспыхивают мелкие столкновения, разные клубы перемешались. Перевес на нашей стороне, и мы гоним немцев в сторону еще одной площади, где виднеется еще одна большая толпа, похоже, они как бы заманивают нас туда, я смотрю направо и вижу здоровый моб скинхедов, топ-бои, наверное, и один из этих пидоров в черных бомберах швыряет канистру со слезоточивым газом, мы временно отступаем назад, нужно дать дыму рассеяться, глотнуть свежего воздуха. Небольшое затишье перед новой бурей, и это лучше, чем все дерьмо прошлой ночью, чем модные наркотики, это самая охуенная вещь на земле, английский спешиал.

Эти скины выглядят серьезно, с ними придется повозиться. Они бегут нам навстречу по поросшему травой склону, боковым зрением мы замечаем другой моб немцев, снова парни с разных сторон Ла-Манша начинают войну, и на этот раз это чертовски серьезный махач, у немцев бейсбольные биты, но мы не можем отступать, раз зашли так далеко, мы знаем, что они не остановятся ни перед чем, ведь это же СС, но моб, который сбоку, мы уже погнали один раз, значит, погоним и второй, и когда скинхеды подбегают ближе, начинается валево, немцы и англичане падают с пробитыми головами, Марк получает битой по руке, я слышу, как хрустит кость, и Харрис втыкает в этого немца свое перо, блядь, надеюсь, что не в сердце, в живот, похоже, потому что на уровне живота на его майке расплывается кровавое пятно, и он роняет биту и пятится назад, я рад, что он жив, и если ты теряешь концентрацию, то можешь пропустить удар, как раз это и случилось со мной, пропустил удар кулаком в голову, хорошо хоть не очень сильный, и я валю пидора с помощью парочки наших, но немцы не собираются бежать, махач продолжается, становясь все более серьезным.

Какое-то время мочилово продолжается без ощутимого результата, остальные немцы группируются за скинами, увеличивая их и без того значительное количество, потому как ебаный в рот, парни, это же Германия, ебаный Берлин, мы на их территории, сражаемся, как сражались наши парни во время войны, не жалея себя, мы прыгаем снова, и они, похоже, уже не так сильно хотят продолжения, многие щемятся назад, особенно те, кто помоложе, потому что здесь «Челси» и «Вест Хэм», «Лидс» и «Миллуолл», «Сток» и «Портсмут», и все эти здоровые северные ублюдки, которые живут стрит-файтингом с пеленок, и которые обычно ненавидят нас лютой ненавистью, но сейчас это не важно, а когда мы вместе, нам не страшен никто, и мы прыгаем на немцев — на их собственной ебаной земле — добиваемся результата — выигрываем войну — поднимаем свою репутацию — поддерживаем славу отцов и дедов — следуем их примеру — и это еще не все, потому что разные мобы начинают двигаться в разных направлениях, на ходу возникают битвы помельче, мы идем мимо магазинов, и витрины осыпаются одна за другой.

Немцы бегут дальше, и англичане начинают крушить машины и окна зданий, ведь стекла существуют для того, чтобы их били. Обычные люди прячутся в подъездах, но они никого не интересуют, только что некоторые наши кричат что-то про войну, Гитлера и как они убивали наших детей и женщин, но вот подвернувшемуся автобусу и магазинам не позавидуешь, парни прыгают по крышам машин, автобус остается без единого стекла, жаль только, что никто не позаботился перевернуть и подпалить «фольксваген», хотя сейчас еще светло, и это было бы не так красиво, а потом, есть дела поважнее. Магазины подвергаются разграблению. Дисциплина нарушена, те, кто помоложе, с головой ушли в вандализм, военная добыча, если хотите, теперь, когда стало полегче, эти парни в первых рядах, и когда я смотрю на Марка и остальных приехавших со мной, я вижу, что никто из них не интересуется грабежом магазинов, хотя это, конечно, добавляет зрелищности, от этого никуда не денешься, кроме того, это еще один способ унизить немцев, потому что эти дома, магазины и машины — часть того, что они должны защищать, их собственность и их территория.

Это настоящий рай для вандалов. Лично меня интересует только немецкий моб, поэтому я просто смотрю на разлетающиеся одну за другой витрины, поваленные стойки с фруктами и овощами, опрокинутые стулья и столики летних кафе, и едва успеваю увернуться от какой-то бабки, которой на вид не меньше восьмидесяти, и которая, не мудрствуя лукаво, кидается на защиту своего магазинчика от хулиганов. Бабка вооружена огромной клюкой и со всей дури офигачивает ею одного молодого. Он вскрикивает и отбегает, все смеются, потому что бабка оказалась не робкого десятка, она пытается достать то одного, то другого, наконец попадает Хар-рису по руке, так что он резво отпрыгивает в сторону, озадаченно улыбаясь, и бабка ковыляет за нами, что-то крича по-немецки, но бутылки все так же летят в окна и витрины, она бросается на пытающегося урезонить ее здорового северянина, и тот тоже вынужден спасаться бегством, говорит, что, похоже, бабушка ебану-лась, но бабке наплевать, ей все по хую, и поле боя остается за ней, мы поворачиваем на соседнюю большую улицу и останавливаемся на перекрестке, пытаясь определить, где мы.