Юрий Покальчук - Никарагуанские рассказы

И мой ближайший друг Рауль, любимый товарищ, друг моего детства, заехал мне прямо в физиономию, хватаясь в следующее мгновение за револьвер, который висел на боку, но его удержали товарищи.

— Его зовут Маноло Барриос, я имел несчастье когда-то быть его другом, а сейчас... что с ним случилось, ребята, это какое-то сумасшествие, какое-то предательство...

Рауль почти плакал от обиды, а я молчал, оцепенев от абсурдности того, что происходило, от того, что у меня не было сил ничего объяснять, а еще от того, что этот негодяй все же поверил форме, которая была на мне сейчас, а не мне самому... Хотя я ничего и не сказал...

Вот это была встреча!

Теперь вы поверите, что мне и впрямь не везет. Я не мог рассказывать ни о ходе операции, ни о задании нашего батальона, я требовал доставить меня и моих ребят к командованию.

Мауро тем временем потерял сознание, у Гордо началась рвота. Мы не ели слишком долго, нам нельзя было есть что-либо!

И я попросил:

— Поехали скорее, вы узнаете, кто мы! Потому что мы уже на пределе! А ты, — я повернулся в сторону Рауля, — еще дурак и щенок, оказывается, хотя я и считаю тебя своим братом. Ты не дорос ни до доверия, ни до убежденности, все только слова да настроения... Тьфу!

Рауль снова было бросился ко мне, хотя уже не с таким запалом, как прежде, но его сразу же придержали товарищи. Я видел, правда, что его придержали, но я отвернулся. Не хотел ни объяснять, ни оправдываться. Даже обижаться всерьез не хватало сил.

В конце концов и мы вскарабкались на грузовики и поехали. Ну, а дальше что было?

Телефонный разговор. Всех немедленно в больницу в Сан-Хуан-дель-Норте, а через два дня, когда мы немного пришли в себя, в госпиталь в Чинандеге, где, прихрамывая, шел нам по госпитальной дорожке навстречу выздоравливающий Маркон.

Рауль отпросился у начальства и примчался в госпиталь Сан-Хуан-дель-Норте, как только стало известно, кто мы.

Плакал, на коленях просил прощения. Досадно было, обидно, но ведь такая моя судьба, вечно со мной случится какая-нибудь незадача. Вот ни за что ни про что получил от названого брата по физиономии, вот так не повезло, видите! Но разве не простишь и такого тому, кого любишь.

Рауль приезжал в Чинандегу, где мы пролежали две недели, несколько раз, и я в конце концов рекомендовал его Маркону в наш батальон. И тот обещал подумать над его кандидатурой.

Затем было две недели отпуска в Манагуа, семья, дети, Лаура как раз родила мне третьего сына, и я, конечно, назвал его Раулем, а что делать?

Завтра снова возвращаюсь в свой батальон, уже успел соскучиться по товарищам. Война продолжается, и мое место там, среди них.

Все прозвища в рассказе в переводе с испанского имеют определенное значение: Ихито — сыночек: Фляко — мозгляк, худышка: Эль Нойо — цыпленок; Рубио — русый; Бланко - белый; Чамако — мальчик, юноша; Пахаро — птица; «гринго» — презрительная кличка североамериканцев в странах Латинской Америки; «Сиудад пластико» — пластический город; Карретира дель Сур — «южная автострада».

Рассказ написан на документальном материале.

Ч и к у и н ( исп. ) — сопляк, недоросток.