Софи Оксанен - Очищение

— Они уйдут, когда увидят, что в доме никого нет.

— Нет, не уйдут.

— Конечно, уйдут. Что они будут делать здесь во дворе, когда увидят, что никого нет. Ведь никто не видел, как ты пришла. Или видел?

— Нет.

— Так вот. Побудешь внутри еще завтра. На тот случай, если они будут ошиваться в этих краях, хотя что тут искать в полупустой деревне?

Зара энергично покачала головой. Они уверятся, что она здесь, если заметят, что дом пустой. Вообразят, что она здесь прячется, сломают замок, осмотрят весь дом и найдут.

— Они причинят вам зло.

— Успокойся, Зара, успокойся. Сейчас ты сделаешь то, что я тебе велю.

Алиде казалась хрупкой и вместе с тем целеустремленной, одновременно моложе и старше своего возраста. Она привычно направилась к шкафу, спокойно шагая, и ухватилась за него двумя руками.

— Иди помоги.

Они вдвоем отодвинули шкаф от двери в комнатку, и Алиде открыла ее. Втолкнув замешкавшуюся девушку внутрь, она прижала руку к сердцу. Оно колотилось. Алиде выпила немного воды, вытерла платком лицо и повязала его на голову. Волосы взмокли, мужчины могли заподозрить, что она вспотела со страху. Если это те, что пришли за Зарой. Но что, если в машине сидят другие парни, которые бросали камни и распевали песни под ее окном? Может, они решили в последний раз идти к Алиде днем, чтобы расправиться с ней. Машина приближалась к дому осторожно, водитель, видно, объезжал ямы на дороге.

Оказавшись в комнатенке, Зара вытянула руки, пальцы коснулись стен по обе стороны. Пахло землей. Сырой землей. Стены тоже были сырыми. Застоявшийся воздух и нехватка кислорода, смешанный запах плесени и ржавчины, вот где она. Если они что-то сделают с Алиде, она никогда не выберется отсюда. Закричит ли она, позовет на помощь? Нет, не закричит. Она навсегда останется здесь и никогда не сможет рассказать бабушке, каков теперь ее дом. Почему время должно оборваться? Ей нужно было быть тверже, такой, как Паша. Он заставит Алиде все рассказать. Он станет бить ее и она запоет. Может, и ей нужно было использовать такие же приемы, тогда бы она узнала, почему Алиде так ненавидит ее бабушку и почему мама отрицала, что у нее есть тетя. Если бы Алиде была менее внимательной к Заре, не подавала кофе и не готовила для нее ванну, Зара была бы покруче. Прошло так много времени с тех пор, когда кто-то о ней заботился. Это расслабило ее, хотя нужно было быть твердой, помнить, как мало времени в запасе, и действовать сообразно с этим. Зара приложила ухо к замочной скважине. Скоро они застучат в дверь. Впустит ли Алиде их в дом?

Алиде раздвинула занавески, развернула на столе газету и поставила рядом кофейную чашку, как будто она только что читала «Новости Нэлли» и преспокойно завтракала. Не осталось ли каких-нибудь следов девицы? Нет, ничего не было, она еще не успела накрыть на двоих. Давайте, входите все, слуги мафии, солдаты, «красные» и «белые», русские, немцы или свои, да кто угодно, Алиде наверняка справится. Она всегда справлялась. Руки ее не дрожали. Начавшаяся с ночи в муниципалитете постоянная дрожь закончилась, когда она достаточно постарела. Стала настолько стара, что никто больше не будет мучить ее, как в тех подвалах. И так как Талви в другой стране, у нее никого не осталось, за кого надо бояться. Но тут рука у нее дрогнула. Да как же, у нее теперь в клетушке находится та, о ком надо беспокоиться. Девушка с упругим телом, нежной кожей, ароматом молодости. Потому и надо бояться. Выглядела ли она в свое время такой же? Так ли она сжимала руки перед грудью, вздрагивала из-за чепухи, метала испуганные взгляды при каждом неожиданном звуке? Снова у нее стала подниматься под ложечкой антипатия к девушке.

Машина как будто остановилась на краю поля. Из нее вышли двое незнакомых мужчин, они не были деревенскими, это не те, чужие. Что они там делают? Любуются видом? Должно быть, оценивают лес, преспокойно закуривают. Как и тогда. Мужчины в хромовых сапогах поначалу всегда спокойны. В плече у нее стрельнуло, она приложила к нему руку. Платок у виска стал мокрым. В дверь постучали. Удары были уверенные. Стучал мужчина, привыкший приказывать. Салат из томатов с луком булькал на плите. На тарелке лежала терка и половина томата, оставшегося не нарезанным. Алиде отодвинула томат и нож к нарубленным овощам и взяла терку в руки. На кухне все выглядело так, будто консервирование прервано и она торопливо инсценировала перерыв на кофе. В дверь снова постучали. Алиде передвинула тарелку с хреном на ту сторону стола, где находился выдвижной ящик с «Вальтером» Ханса, глубоко вдохнула, наполнив легкие воздухом, пахнувшим хреном. Жжение в груди увеличилось, на глазах выступили слезы, она промокнула их и открыла дверь.