Софи Оксанен - Очищение

Алиде замолчала и начала накладывать еду на тарелки, поглядывая искоса на Зару. Она явно ждала, что Зара задаст ей вопрос. Не таился ли в ее речи какой-то подвох? Зара напрягалась при словах Алиде, но ничего особенного не смогла придумать в ответ. И потому она ввернула легкий вопрос:

— То есть как?

Алиде не сразу ответила. Очевидно, она ждала от Зары другой реакции.

— Кроме того, подобных гостей и в деревне хватает, все хотят знать, что в доме припасено. Но я прячу большую часть в молочные бидоны. На виду оставляю лишь пару пакетов кофе. Я не к тому клоню, что в этих бидонах хранится что-то ценное, они пустые, немного муки и макарон ждут, когда дочь заедет. И тогда старенькую маму немножко побалуют.

Зара продолжала помешивать чай ложкой, которая стала бесформенной из-за прилипшего к ней сахара, пытаясь обдумать, что крылось за словами женщины.

— Я просила всего привезти.

И тут Зару осенило. Машина! Дочь Алиде приедет на машине?

— Она приедет на своей машине. Талви обещала привезти новый телевизор вместо старого «Рекорда», что ты на это скажешь? Странно, что теперь появилась возможность провозить эту технику через границу, и притом запросто.

Зара положила себе на тарелку свиное ушко. Нож со стуком ударялся о тарелку и вилка медленно поддевала кусочки. И все время она промахивалась, вилка звякала, руки сжимали приборы, — ей надо бы проделывать это медленнее, не то женщина догадается, что она пытается скрыть дрожание рук. Нельзя казаться слишком воодушевленной, надо одновременно есть и говорить, жевание выравнивает голос.

Зара спросила, куда Талви отправится отсюда, поедет ли прямо в Таллин. Не могла бы Зара доехать с ней до ближайшего городка — кстати, какой это? Ей нельзя ехать поездом или автобусом, так как ее муж сразу узнает, а также милиция. Алиде заметила, что у них в Виру теперь полиция, но Зара все пыталась объяснить, что ей нужно доехать до столицы тайно, если кто-то ее увидит, на том все и закончится.

— Мне нужно только, чтобы меня подбросили до Таллина, и все.

Алиде наморщила лоб. Плохой знак, но Зара больше не могла остановиться, голос ее стал взволнованным, она путалась в словах, перепрыгивала через одни и потом возвращалась, чтобы озвучить пропущенные. Подумать только, машина! Это решило бы все ее проблемы. Когда приедет Талви?

— Скоро.

— Как скоро?

— Может, в эти два дня.

Если Паша не подоспеет раньше, Зара сможет проникнуть в Таллин с помощью Талви. Потом надо будет подумать, как ей дальше попасть в Финляндию, может, в гавани попытаться спрятаться на грузовике, или еще где-нибудь. Как Паша перевозил людей через границу? Багажники автомашин на границе открывали, она знала. Это должен быть грузовик, причем финский, финны всегда легче пересекают границу. Паспорт она не сможет раздобыть, разве что украсть у какой-нибудь финки, ее ровесницы. Одна она не сможет это проделать, слишком трудно. Но прежде всего надо попасть в Таллин. Для этого необходимо, чтобы Алиде встала на ее сторону. Как ей это сделать, как развеять сомнение Алиде, недоверчиво сморщившей лоб? Заре надо успокоиться, забыть о Талви и ее машине хотя бы ненадолго и не провоцировать Алиде своей чрезмерной заинтересованностью. Всевозможные варианты теснились в ее голове, возникали и отвергались, она не могла оценить их, сравнить, взвесить.

В висках стучало. Надо попробовать глубоко дышать, выглядеть такой, кому можно доверять. Такой девушкой, которые нравятся пожилым людям. Постараться быть вежливой, милой, воспитанной, услужливой, но у нее же теперь лицо шлюхи и манеры шлюхи, хотя стрижка волос наверняка чем-то помогла. Черт побери, ей это не удастся.

Зара остановила взгляд на кофейной чашке Алиде. Если как следует сосредоточиться на каком-то предмете, сможешь лучше отвечать на любые вопросы. В желтой керамике встречались черные трещинки, похожие на паучьи лапки, прозрачная поверхность старинной чашки напоминала молодую кожу. Низкая, изящной формы, она относилась к другому миру, как и вся кухня с ее предметами и вещами, которую отличала утонченность прошлого века. Зара не заметила в шкафу другой посуды, относившейся к той же серии, хотя, конечно, не могла знать обо всей посуде Алиде, лишь о той, что на виду. Алиде пила из нее кофе, молоко, воду, в промежутках лишь споласкивая чашку. Это была несомненно собственная чашка Алиде. Зара смотрела на трещинки на ней и ждала следующего вопроса. Алиде направилась к тазику с помидорами.