Линн Каллен - Миссис По

– Я от нее избавлюсь.

– Не говори так! Будет только хуже.

Он зарылся рукой в волосы.

– Тогда не буду.

Я хотела сказать ему, что больше не сомневаюсь: тогда, на лодочной прогулке, она пыталась меня утопить. И даже если предположить, что мой разум пошатнулся от страха и паранойи, мне не приснился мой безголовый портрет. Виргиния повесила его, чтобы меня запугать. Подозреваю, что она приложила руку и к поджогу заведения мадам Рестелл, просто потому, что не одобряла последнюю. Мне даже казалось, что она как-то сдвинула ту злополучную глыбу льда, хотя я понятия не имела, как она могла это сделать. Кто знает, какие еще опасные каверзы она может устроить исподтишка? Но я не могла сказать всего этого мистеру По, не могла еще сильнее настраивать его против собственной жены. Я не знала, что он может сделать.

– Френсис, я сделаю все, что ты скажешь, но мне не вынести, если ты оставишь меня. – Он вскочил и прижал меня к себе. – Обещай, что не бросишь меня, Френсис.

Я вдохнула сладкий запах его кожи. Как же я любила его отважную душу, которая, несмотря на множащиеся трудности, боролась за свою долю, боролась за меня! Но как могу я рисковать своей семьей ради того, чтобы его сохранить?

– Эдгар, мы не можем.

Он отстранился.

– Мы некоторое время будем еще осторожнее, вот и все. Мы станем невидимыми, будто призраки. Френсис, скажи, что мы будем видеться. Я не позволю ей навредить тебе. Я обещаю. – Он сжал мои пальцы. – Неужели ты думаешь, что я смогу расстаться со своей истинной второй половиной?

Карета остановилась, и я забрала у него свои руки. Даже это простое действие причинило сильную боль.

– Хорошо, Эдгар, давай попробуем. Но мы должны быть очень осторожны.

Он поцеловал меня в лоб долгим поцелуем и отстранился. Улыбка любимого вроде бы была храброй, но я видела беспокойство в его глазах.

– Любовь моя, я не допущу, чтобы она причинила тебе боль. Ты же знаешь, что можешь мне доверять.

– Не знаю, как он это делает! – воскликнула миссис Мэри Джонс, хозяйка рождественского бала, на который мы с Бартлеттами пришли нынче вечером. Ее расползшиеся формы, ставшие еще пышнее, когда она разбогатела, сейчас были упакованы в светло-пурпурное бархатное платье. Миссис Джонс любила украшать прическу дорогими перьями, и сегодня одно из них, алое, колыхалось в седых букольках, делая их обладательницу похожей на украшенную плюмажем серую в яблоках кобылу, которая некогда была впряжена в львиный фургон мистера Барнума. Алое перо бодро кивнуло в сторону мистера По, которого окружили у пианино очарованные дамы. Я, конечно, должна была избегать этой компании. – Как ему только удается сочинять такие невероятные истории?

– Уверен, миссис Осгуд этого не знает. – Преподобный Гризвольд стоял так близко ко мне, словно был моим мужем. – Она порвала с ним, как и все остальные. – И он с самодовольным, собственническим выражением лощеной физиономии предложил мне кусочек торта.

Заставив себя не отодвигаться, я взяла тарелку. Прекрасно, что преподобный Гризвольд питает ко мне собственнические чувства. Если он полагает, что у меня нет ничего общего с Эдгаром, быть может, и все остальные придерживаются такого же мнения. В последние два месяца мы с Эдгаром сделали для этого очень многое. О, конечно, мы должны были видеться, потому что иначе погибли бы так же верно, как лишившись воды или солнечного света, но мимолетные встречи, которые нам удавалось украсть у судьбы, происходили на пристанях Гудзона, или в грязных переулках возле боен, или в часовенках для моряков в деловом центре – в таких местах, где мы не подвергали себя риску. Но даже там мы лишь обменивались несколькими словами или касаниями рук. Приходилось довольствоваться этим. В качестве дополнительной предосторожности Эдгар перестал ходить в салон мисс Линч, чтобы не сталкиваться там со мной, а я не посещала его лекций. Если бы я знала, что он будет на балу миссис Джонс, я бы отказалась от приглашения. Что ж, по крайней мере, тут не было миссис По, иначе я сразу сбежала бы.

– Я испытываю искушение поверить в то, – трубным гласом возгласила миссис Джонс, – что в рассказе мистера По о деле мистера Вальдемара есть доля правды. Разве не кажется здравым предположение, что человек, которого загипнотизировали в момент его смерти, живет, пока пребывает в месмерическом трансе?

– Это просто рассказ, – сказал преподобный Гризвольд, – к тому же не слишком хороший. Боюсь, я невысокого о нем мнения.