Мария Голованивская - Пангея

Дом их в Москве опустел, зарос пылью, какую-то жизнь там поддерживала только домработница Анита, кажется, румынка, найденная женой Кира. Сам Даниил вдруг сдал, постарел лет на десять, начал мучиться одышкой, зловонным пищеварением, внезапно на него находили приступы икоты и подчиненные с трудом сдерживали смешки, когда слова его прерывались дурацким звуком. Он все хуже сносил упреки начальства, все с меньшим рвением старался ему угодить, лицо его и ему самому, и другим все чаще казалось глупым, а глаза — утратившими свет.

Ушли его родители, сначала отец, а потом и мать, Марта изо всех сил звала его уехать к ним — ведь он так хорошо говорит по-французски, ведь он такой профессионал. Он — профессионал!!! Да какой? В чем? Жопу лизать он умеет, а что еще?!

Однажды он просматривал готовящийся сюжет о религиозных паломничествах — ироничный заказной пасквиль. Толпы грязных пьяных людей куда-то топают, поднимая столбы пыли. Вот паломнические сертификаты, которые они покупают за гроши и потом кичатся ими в пабах и на футбольных стадионах. А вот и монолог какого-то обожженного солнцем, но совершенно счастливого немца:

— Если бы вы знали, какие впечатления ждут туриста, совершающего паломничества! Выпивка и девочки! Знали бы вы, какие на маршруте девочки!

В голове Даниила в этот момент откуда ни возьмись всплыла фраза: «Пойдешь паломницей, вернешься блудницей!» Да что за черт!

Он полез в интернет. Щелкнул клавишами, углубился в изучение статей, фотографий, специальных сайтов, форумов. «Современное паломничество в Сантьяго-де-Компостелу стало явлением уникальным, потому что для большинства паломников главным в нем является сам путь, который желательно пройти пешком, а отнюдь не посещение гробницы Святого Иакова. Для большинства это самый дешевый вид отдыха, хороший способ узнать страну и познакомиться с интересными людьми»… «Можно сказать, что Сантьяго-де-Компостела является местом проведения одного из древнейших на земле проектов по повышению туристической привлекательности отдельно взятого региона. По легенде, в 44 году нашей эры в Иерусалиме убили одного из апостолов Иисуса Христа, Иакова Зеведеева, а его тело поместили в лодку и отправили в плавание по Средиземному морю. Почти восемь веков спустя, в 814 году, на самом краю известной тогда земли…»

Даниил закурил, встал, заходил по своему просторному кабинету. Отчего-то забеспокоился, принялся звонить Марте, зная, что она не подойдет — она никогда не отвечает на звонки, когда находится у Мухи — улыбчивой, лучезарной девочки, которая радостно взрослела, набиралась жизненных сил, ко многому проявляла интерес.

Что-то резануло его в постах паломников. «Сначала была дикая жара и ноги стерлись в кровь. Какой же сброд таскается по этим дорогам! Вчера только мерзкого вида хмырек на моих глазах стянул у богатой французской старушенции кошелек!» Или «Я пустой, как стебель бамбука. Дуй в меня, и я запою. Каким Господь увидит меня? Дудкой пустою?»

Марта перезвонила только к вечеру, он выслушал ее обычный доклад и впервые за последние несколько лет выдохнул:

— Я очень устал. Я совершенно пустой. Даже не выжатый, а пустой.

Может, и вправду пойти? Проделать длинную дорогу на солнцепеке, напиться свежей воды, повидать людей? Что это значит — новое путешествие? Он пил коньяк и вспоминал прекрасную романтику путешествий, когда еще на небе цвели цветы и душа не казалась прокисшей. Куда теперь денешься? Как заплакать, чтобы облегчить душу? Один, один, один, один…

— Ты почему крест носишь? — спрашивал он у каждого, кто заходил к нему в кабинет с характерной цепочкой под воротником.

— Бабушкин, — рапортовали одни.

— Купили в Нотр-Дам, — отвечали другие.

— Это подарок, — зардевшись, признавались третьи.

— Ветер изменился, — попытался сказать Кир Даниилу с того света, когда через месяц тот пришел с цветами на его могилу, — мы теперь дружим с церковью, они взялись нам помогать. Взаимообразно, конечно.

Он промычал эти слова с того света, словно и там оставался больным.

Даниил каждый раз пугался девочки, страшного прогноза лечащего врача, поначалу он пытался говорить о своем страхе с Мартой, но она уже не слышала и не слушала его — всегда взахлеб говорила о Мухе, которая каждый раз именно сегодня была такой молодец, такой молодец. Так было и теперь.

— Возвращайтесь обе домой, — сказал в конце телефонного разговора Даниил, — давайте жить все вместе, сколько можно слоняться по чужим углам!