Сын Ок Ким - Сеул, зима 1964 года

— Поженились мы в позапрошлом году. Наша встреча произошла случайно. Она как-то обмолвилась, что её родня живёт неподалёку от Дэгу, но встречаться с ними мне не приходилось. Я даже не знаю, где их дом. Поэтому у меня не было другого выбора.

Он снова уронил голову на грудь и зашевелил губами.

— Какого выбора? — спросил я.

Казалось, он не расслышал моего вопроса. Однако через некоторое время он снова поднял голову и продолжил с мольбой в глазах:

— Я продал тело жены больнице. Мне не оставалось ничего другого. Я ведь всего лишь агент по продаже книг в рассрочку. Я не знал, что мне делать. Вот — дали четыре тысячи вон! До того, как встретиться с вами, я стоял у ограды больницы «Северанс». Пытался отыскать здание, где находится морг с телом моей жены, но так и не нашёл. Поэтому я просто сел под оградой и вглядывался в грязно-белый дым, поднимающийся из высокой трубы больничного корпуса. Что-то с ней будет? Неужели правда, что студенты будут практиковаться в анатомии, отпиливая ей голову и разрезая скальпелем её живот?

Прикрыв рты, мы сидели, не издавая ни звука. Официант принёс тарелочки с закусками из маринованной редьки и зелёного лука.

— Простите, что рассказываю такие неприятные вещи. Только я бы, наверно, не выдержал, если бы не поделился этим хоть с кем-то. Мне хочется попросить вашего совета: как думаете, что сделать с этими деньгами? Я бы хотел избавиться от них сегодня ночью.

— Вот и потратьте! — мгновенно отреагировал Ан.

— Вы не могли бы побыть рядом со мной до тех пор, пока деньги не закончатся? — спросил он у нас.

Мы медлили с ответом.

— Пожалуйста, побудьте со мной! — попросил он. И мы согласились.

— Давайте потратим их с шиком!

Впервые с момента нашей встречи на его лице показалась улыбка, но голос был всё таким же бесцветным.

Когда мы вышли из ресторана, все были пьяны. Денег стало на тысячу вон меньше. Мужчина одним глазом плакал, а другим смеялся. Ан признался мне, что уже устал изобретать пути нашего отступления, а я бормотал, что полностью запорол то задание на вступительных экзаменах, где надо было расставить акценты, вот в них-то всё и дело… Улицы были стылыми и заброшенными, напоминая кадры из фильма о колониальных временах, однако же реклама соджу всё так же усердно светилась, а ленивая реклама лекарств мигала с перебоями, и девушка с фонарного столба всё также улыбалась, как будто говоря: «Всё, как всегда».

— Ну что? Куда теперь? — спросил мужчина.

— Куда бы пойти? — спросил Ан.

— Куда же нам пойти? — повторил я то же самое вслед за ними.

Идти было некуда. Рядом с китайским ресторанчиком, который мы только что покинули, виднелась витрина галантерейного магазина. Показывая на неё, мужчина потянул нас туда. Мы зашли внутрь.

— Давайте выберем по галстуку! Пусть это будет подарком жены! — возбуждённо выкрикнул он.

Мы выбрали по броскому галстуку — вот и ещё шестисот вон не стало. Вышли из магазина.

— Куда бы пойти? — спросил мужчина.

Идти было некуда. Рядом с магазинчиком стоял торговец мандаринами.

— Жена любила мандарины! — завопил наш спутник и устремился к тележке, на которой были разложены мандарины. Ещё минус триста вон. Очищая кожуру мандаринов прямо зубами, мы топтались на месте неподалёку от телеги.

— Такси! — закричал мужчина. Перед нами остановилось такси. Как только мы забрались в машину, мужчина сказал:

— В больницу «Северанс»!

— Не надо. Это бессмысленно, — торопливо возразил Ан.

— Бессмысленно? — пробормотал мужчина. — Тогда куда же?

Воцарилось молчание.

— Куда едем? — спросил раздражённо водитель такси. — Если никуда не едете, то будьте любезны — освободите машину!

Мы вылезли из машины. В результате мы не смогли отойти от китайского ресторанчика даже на двадцать шагов. С другого конца улицы послышался вой сирены, который становился всё ближе и ближе. Мимо нас с шумом пронеслись две пожарные машины.

— Такси! — закричал мужчина.

Возле нас остановилось такси. Как только мы сели в машину, он проговорил:

— Езжайте за теми пожарками!

Я очищал третий мандарин.

— Мы сейчас едем посмотреть на пожар? — спросил Ан у нашего спутника. — Так не пойдёт. До начала комендантского часа почти не осталось времени. Сейчас уже пол одиннадцатого. Надо придумать что-то поинтереснее. Сколько там денег осталось?

Мужчина вывернул карманы и вытряхнул все деньги. Затем протянул их нам. Мы с Аном пересчитали их. Тысяча девятьсот вон, несколько монеток и ещё несколько купюр по десять вон.