Клаудио Магрис - Вслепую

Роман о пустоте, следовательно, воспроизведение настоящего времени, современного мира вокруг нас, насилия и боли в нем. Миф о Ясоне и Медее довлеет над всеми остальными. Ужасающая жестокость этого мифа, рассказывающего о предательствах, крови и смерти, возводится в символ XX века — столетия, наблюдавшего концлагеря и гулаги, измену идеалам революции, обернувшейся угнетением, безмятежные островки, превращенные в обитель смерти… А Ясон постепенно вырождается в кровожадного деспота, переступающего через всех, кто любил и верил в него.

Паоло Тарджони

В многослойном романе сливаются миф и действительность. Его сквозной образ — полена — скульптурная фигура на носу корабля: море, легенда, любовь, сопротивление отчаянию и поражению, загадка, пограничное состояние между истиной и ложью. Это символ Истории, идущей вперед «вслепую», метафора лжереализма, верящего в вечность мига. Мятежник, бунтовщик, еретик, подхваченный валами Истории и Времени, — вот герой романа, сюжет которого напоминает бесконечную череду китайских шкатулок или русских матрешек и в котором красной нитью проходит идея связи идентичности и памяти.

Мара Пардини

«Вслепую» — последний на сегодняшний день роман Магриса — являет собой непрестанное и мучительное странствие по мрачному морю Истории, которая, словно лютое и разъяренное божество, дарует своим подданным лишь коварные сумерки и тьму взамен лучезарных рассветов благосклонного к ним будущего.

Алессандро Мелаццини

Магрису удалось написать свой лучший «несовершенный» роман, ставший великим итальянским романом нового тысячелетия.

Джованни Паккьяно

Магрис ведет рассказ, применяя декантированное письмо, изобилующее информации, далекими пейзажами, эксцентричными людьми, событиями, приобретающими значение из-за их беспрецедентной, не изношенной маргинальности.

Лоренцо Мондо

Благодаря невероятной гамме регистров и шифров роман Магриса — шедевр, поскольку он конденсирует мир, создает его образ силой слов, их пронзительной щемящей поэзией. Шедевр также с точки зрения стиля, сжатого, компактного, как монолит, устойчивого к упрощениям и выборкам: монолог, страницы которого подталкивают, нагоняют друг друга изумительным ритмом и зажигательным лиризмом, ослепляющим и захватывающим без остатка, цитата следует за цитатой, и все под абсолютным контролем безупречной риторики.

Джованна Иоли

Роман сложный, чарующий, магматический, с мощным этическим зарядом, увлекающая в лабиринт история-наваждение, полифония голосов, инкрустация из нарративных нитей, разветвляющихся и расходящихся во всех направлениях, дабы внезапно встретиться и слиться вокруг загадки жизни и смерти, мифа и любви… Эпически бессвязный роман Магриса, единственно возможный сегодня, рожден на обломках гражданских и политических иллюзий, из пепла ужасов двух столетий войн, убийств, пыток и мучений, где герои, несмотря на их лихорадочные метания, точно знают, что им суждено окончить свои дни на Острове Мертвых или просто исчезнуть без следа.

Массимо Романо

Плавание в духе Конрада, устремленное к невозможному спасению.

Мануэлла Грасси «Panorama»

Полифонический роман… в нем лирическая мощь поэзии и неисчерпаемая страсть фантастической саги.

Марко Бельполити «L'Espresso»

Сложно не застыть в изумлении перед романом Клаудио Магриса, трудно не онеметь, в ошеломлении открыв рот, так ослепителен его свет.

Чезаре де Микелис «Corriere del Veneto»

Великая книга, глубокая, взыскательная. Великолепный роман о крахе иллюзий, идентичностей, политических идеалов.

Серджо Буонадонна «Stilos»

Своеобразный гиперроман, содержащий невероятное множество историй, замыкающихся в круг и сгорающих.

Ренато Миноре «Il Messaggero»

Книга о распаде гражданских иллюзий… центральная тема, над которой всегда работал Магрис в качестве германиста: проблема идентичности.

Гуидо Давико Бонино

В романе воплощен ритм бытия, ритм жизни.

Россана Россанда «Il Manifesto»

Роман, где есть всё, словно на пляже после шторма.

Антонио Д'Оррико