Скарлетт Томас - Молодые, способные

От нее несет дешевыми духами, белую тенниску он узнает сразу – это его тенниска.

– Все путем? – спрашивает она, привалившись плечом к автомату.

Брин кивает. Ее подружка сидит в баре и смотрит на них. Эти девчонки вечно ходят парой, понимает он, – толстуха и та, с которой можно в койку. Он пытается вспомнить, что у них было, но не может. В окошке автомата выпали две вишенки.

– Помнишь меня? – продолжает она. – Я Джули. Мы переспали.

– Ага. – Он слушает невнимательно, ждет третью вишенку. – Погоди минутку.

– Ладно. Выпить хочешь?

– Если угостишь.

– Пинту светлого? – она улыбается – типа умная, знает, что он пьет.

– Не-а. Водки с лаймом. Улыбка сбегает с ее лица.

– Сейчас.

Он запихивает в щель автомата последний фунт, а Джули у стойки бара ждет, когда обслужат. Наконец она возвращается с зеленым пойлом для Брина. Он выпивает водку залпом и смотрит на часы.

– Мне надо в «Регги», – сообщает он.

– А я думала, ты только что оттуда.

– Шпионишь, что ли?

– Размечтался! Я искала Клиффа и видела, как ты из клуба выходил.

– Клиффа?

Клифф сбывает дурь студентам. Она кивает.

– Показать, что я добыла?

– Что? – спрашивает Брин с опозданием, потому что она уже достала из кармана белый сверточек. Она разворачивает обертку и кладет свой трофей на автомат. Порошок младенчески-розовый: спид. Не так уж много. Может, десятая доля унции.

– Блядь, убери живо!

Джули перекладывает порошок на подоконник. Все равно видно.

– Хочешь? – предлагает она.

Брин смотрит на нее в упор. У нее светлые волосы, в которых мелькает пара красных «перьев», и голубые глаза. Какова она в постели, он так и не вспомнил. Ей восемнадцать или девятнадцать. Наверное, учится. Этого он тоже не помнит.

– Заныкай, – приказывает он. Она кривится.

– Да ладно, не дрожи. Я сама хотела попробовать. – И на виду у бармена и всех остальных слюнит палец и обмакивает его в порошок. Потом облизывает палец, стараясь не морщиться от горечи. Брин удивлен: неужели перед ним выделывается? Кажется, пару недель назад к порошкам она не притрагивалась, только покуривала.

– Через минуту сваливаю, – предупреждает он.

– Куда?

– В «Регги». Я же говорил.

– Если хочешь, пойду с тобой.

– А как же твоя подружка?

– А что ей сделается?

Толстуха улыбается и подмигивает, Брин набрасывает куртку.

– Зачем тебе в клуб, если ты там уже была? – спрашивает он.

– А тебе зачем?

– Проведать Берни. А ты к кому?

– Ни к кому. Просто хочу поболтать. Он вздыхает.

– Тогда идем.

На улице уже накрапывает дождь.

В «Регги» кутерьма. Все стоят на улице и ждут, когда уедет полиция.

Берни со злости пинает камень.

– Вавилон гребаный! – стонет он. Брин смеется.

– А трава где?

– Где-где – на полу, где выронил.

– Вернешься за ней?

– А как же. Когда эта свора отсюда СЪЕБЕТСЯ, – рявкает Берни – мимо как раз проходит полицейский. Овчарка тормозит, обнюхивает Джули, та наклоняется и успевает погладить пса, прежде чем полицейский подзывает его к ноге.

– Это кто? – спрашивает Берни.

– Джули. Слушай, я на набережную. Мутно здесь.

– Тогда покедова.

Девчонка по-прежнему вертится рядом.

– Ты сейчас куда? – спрашивает Джули. Они уходят от клуба.

– На набережную.

– И это все?

– Чего?

– Только и делаешь, что слоняешься туда-сюда? Брин смотрит себе под ноги.

– Почти.

Все начиналось как шутка. Очередной розыгрыш в школе искусств.

Эмили стоит перед зеркалом у себя дома в Баттерси, изучает собственное отражение. Она высокая, худая и симпатичная. Но не настолько высокая, чтобы стать моделью, недостаточно худая, чтобы привлекать внимание, о чем она всегда мечтала (с анорексией она завязала пару лет назад, а теперь жалеет), и не такая симпатичная, чтобы подцепить аспиранта Ленни, в которого два года назад втюрилась. Эмили гадает, чем сейчас занят Ленни. Она не знает даже его адреса.

Эмили – молодая выпускница, способная девушка. Без связей, ответственности и обязательств. Некоторые умеют упиваться свободой, а Эмили с ней неуютно. Идти некуда. Учебу она закончила почти три месяца назад, но с тех пор никто не предложил ей работу. На ярмарках вакансий она заполняет бесчисленные бланки заявлений, и все напрасно. А она-то, глупая, считала, что через неделю после выпускного за ней начнут охотиться рекрутеры! Обхохочешься. А вот и кое-что посмешнее: Эмили в коротком черном коктейльном платье и на шпильках, с ярко накрашенными губами и накладными ресницами. И это девушка, которая одевается только в «Дизеле» и «Слэм Сити Скейтс».