Чарльз Буковски - Возмездие обреченных - без иллюстр.

Гарри нагнулся, подобрал бумажник и положил себе в карман. Он почувствовал его тепло и благосклонность. Ё-о-мое. Затем Гарри повернулся к Монку.

— Монк? Монк… как ты?

Монк не реагировал. Но Гарри заметил, что он дышит, да и крови нигде не было видно. И внезапно лицо Монка показалось Гарри вполне симпатичным и добрым.

«Ебанатик, — подумал Гарри, — и я ебанатик. Все мы ебанутые, просто каждый по-своему. И нет никакой правды, нет ничего реального, ничего нет». Но что-то все-таки было. Да — толпа. Кто — то крикнул:

— Расступись! Освободите ему дыхательные пути!

Гарри отступил от тела и двинулся сквозь толпу. Никто не остановил его.

Он шел на юг. Позади доносились рулады сирены «скорой помощи». Она выла в унисон с его виной. Но потом, довольно скоро, вина испарилась. Словно бы пришел конец долгой войне, и нужно жить дальше. Все неизменно. Подобно блохам и сиропу к блинчикам.

Гарри нырнул в бар, в котором никогда раньше не бывал. Все было на месте — и бармен, и бутылки, и темнота. Гарри заказал двойной виски и махом запустил в себя. Жирный бумажник Монка выглядел переспелым плодом. Должно быть, в пятницу у мойщиков окон была зарплата. Гарри извлек купюру и заказал еще двойной. Ополовинил, помедлил в благоговении и добил. Впервые за долгое время он почувствовал удовлетворение.

Несколько позже Гарри посетил «Дом бифштексов Гротона». Он вошел в зал и уселся рядом с прилавком. Раньше Гарри здесь не бывал. Высокий, тощий, совершенно невзрачный человек в поварском колпаке и грязном переднике подошел к прилавку и бросил на Гарри косой взгляд. Он был небрит и от него несло рыбой.

— Тебе нужна работа? — спросил он.

«Какого хуя каждый норовит заставить меня вкалывать?» — подумал Гарри и ответил:

— Нет.

— Нам нужен посудомойщик. Пятьдесят центов в час плюс задница Риты, когда захочешь.

В зал вышла официантка. Гарри оценил ее станок.

— Нет, спасибо. Для начала я возьму пива. Бутылочное. Любое.

Повар склонился над прилавком поближе к Гарри. Из ноздрей у него торчали длиннющие волосы. Они топорщились крайне агрессивно, как в неожиданном ночном кошмаре.

— Слушай, хуепутало, а деньги у тебя есть?

— Есть.

Повар замялся на мгновенье, потом отошел к холодильнику, выдернул из него бутылку, сорвал пробку и с грохотом поставил перед Гарри.

Гарри подхватил ее и надолго присосался к горлышку, затем нежно опустил бутылку на прилавок.

Повар продолжал изучать Гарри. Он никак не мог разобраться в нем.

— Так, — сказал Гарри, — сделайте мне бифштекс, не сильно прожаренный, с картошкой фри, масла поменьше. А пока еще бутылочку пива.

Повар навис над ним, как грозовая туча, но в конце концов смирился и все повторилось: выдергивание бутылки из холодильника, срывание пробки и грохот бутылки о прилавок.

Затем повар отошел к рашперу и бросил на него кусок мяса. Взметнулось чудное облако пара. Сквозь его завесу повар таращился на Гарри.

«Почему я ему не нравлюсь? — размышлял Гарри. — Понятия не имею. Ну, возможно, мне следует подстричься (это ведь вовсе не проблема) и побриться. Правда, лицо у меня слегка побито, но зато одежда на мне довольно чистая. Изрядно поношенная, но чистая. Ясный хуй, что я похож скорее на дворника, чем на мэра этого блядского города».

Появилась официантка. Выглядела она ничего себе. Ни бог весть, конечно, но и не отвратно. Волосы были зачесаны копной на макушке — дикое зрелище, а на висках свисали небольшие локоны — симпатично.

Она облокотилась о прилавок.

— Не пойдешь, значит, к нам посудомойщиком?

— Зарплата в принципе устраивает, но вот работа не по моему профилю.

— А какой у тебя профиль?

— Я архитектор.

— Чмо ты вшивое, — проронила она и удалилась.

Гарри знал, что он не силен в светской беседе. Чем меньше он говорил, тем лучше чувствовали себя и он сам, и окружающие.

Гарри прикончил оба пива, а тут подоспели бифштекс с картошкой. Повар грохнул тарелкой о прилавок. Он был чемпион по организации грохота.

Для Гарри появление перед ним такого блюда представлялось сродни чуду. И он вошел в него, кусая и пережевывая. Около двух лет он не ел ничего подобного. По мере поглощения бифштекса, Гарри чувствовал, как его тело наливается новой силой. Когда вы часто голодаете, в этом нет ничего удивительного.

Даже мозг Гарри выражал одобрение, а тело, казалось, с каждым проглоченным кусочком говорило: спасибо, спасибо, спасибо.

Съел.

Повар не сводил с Гарри глаз.