Виктор Дьяков - «Тихая» дачная жизнь

Сурин не очень надеялся, что всё получится как он задумал, но, как ни странно, сначала всё пошло строго по «графику». Во‑первых, сразу после ужина и недолгого просмотра телепередач Лена погнала всю семью спать. Она была так «заряжена» в бане, что в постели повела себя соответственно… Сурин старался, устал сам, но жену довёл до полного изнеможения. После этого, она обычно засыпала как убитая, уснула и на этот раз…

Сурин осторожно вылез из постели. Шёл первый час ночи. Лена с разметавшимися по подушке волосами, едва прикрытая простынёй до пояса, слабо освещённая бледным льющимся из‑за занавесок светом, спала крепким, безмятежным сном. Сурин также осторожно натянул простынь ей на грудь, потом быстро и бесшумно оделся, взял мобильник и, выйдя из спальни, не до конца, чтобы не стукнуть, прикрыл за собой дверь. Иринка спала в маленькой комнате. Сурин убедившись, что дочь мирно посапывает, пошёл к выходу. Антон должен был спать в гостевом домике, но он стоял возле крыльца, кутаясь в куртку‑ветровку.

— Ты чего здесь? — подозрительно спросил Сурин и покосился на приоткрытое окно их спальни — сын наверняка слышал сладострастные стоны матери, доносившиеся из этого окна, если так же вот стоял…

Не очень ясно различимое в свете месяца лицо Антона, приняло явно смущённое выражение, что подтвердило догадку. Но он тут же нашёлся:

— Как чего? Тебя жду… Ты же мне сказал, чтобы я тут на стрёме… караулил.

— Ладно…

Сурин отошёл, достал мобильник и стал набирать номер сотового одного из своих бойцов, едущих сейчас в электричке. Номер ответил… они, как и планировалось, были уже на подъёзде, электричка шла строго по расписанию, хотя Сурин опасался обратного.

— Всё, я пошёл, а ты из дома ни на шаг, понял. За мать и сестру отвечаешь… И ещё, если стрельбу услышишь, все на пол и голов не поднимайте. Сам уложишь, если понадобится, и чтобы у окон не торчали… Надеюсь, до этого не дойдёт… так на всякий случай. Ты тут за мужика остаёшься. Понял?

— Понял пап, — тихо, едва подавляя всё сильнее охватывающую его дрожь, ответил Антон.

Сурин встречал своих ребят на платформе вместе с Хромым и заметно волнующимся милиционером.

— Привет командир, докладываю о прибытии. Какая вводная? — произнёс один из прибывших, коренастый, коротко стриженый с толстой шеей, в приталенной куртке. Он приложил два пальца к виску, уважительно смотря на Сурина, и тут же нарочито пренебрежительно глянул на явно "мохающего" мента и сильно припадающего на ногу типа с испитым лицом.

— Тихо… здесь вам не Москва, — оглядываясь по сторонам, предостерёг Сурин. — Пошли, вводную по дороге дам.

— Вы это… может всё‑таки поставить в известность наш райотдел, — пытался возражать заметно колеблющийся милиционер.

— Пока ты дозвонишься, да пока они приедут… тут же больше тридцати километров. И шум какой поднимут, баб, детей перепугают. И, потом, старлей, все "кресты" на грудь они же, райотдельщики твои и огребут, а ты грамоту в лучшем случае получишь, почётную, — решил сыграть на тщеславии участкового Сурин. — Ты не боись, мы всё тихо сделаем, а тебе только дырки в кителе вертеть останется.

— А у вас… это… право на ношение оружия есть? — не переставал сомневаться милиционер. Ему было и страшновато, и в то же время очень хотелось "влезть на липку…" ничего не ободрав. К тому же этот азербайджанец, сожитель Фаины, давно уже сидел у него костью в горле, ну а главное он просто не мог проигнорировать просьбу Хромого, приходящегося ему родственником.

— Есть, всё у нас есть и права, и лицензия, — весело ввязался в диалог второй прибывший, выше и уже своего напарника, но без куртки и оттого ежащийся от ночной прохлады.

— Значит так, уточняю план действий, — привычно закомандовал Сурин, когда впереди тенью обозначился дом с двумя торцевыми входами. — Первым делом, ты старлей стучишь в дверь и осторожно выманиваешь азера. Это надо для того, чтобы сначала его допросить и выяснить, сколько сейчас у него там наверху гостей. Потом ты Коль проводишь меня на свой чердак, и я там у перегородки залягу. Саша, Федя вы атакуете в лоб, по лестнице, как обычно, один прикрывает другого. Сигнал к атаке, грохот с чердака, это я начну ломать перегородку, он на меня отвлечётся, а вы по лестнице. Огонь открывать только в крайнем случае… тут внизу дети.

— Как, а я что буду делать? — обиженно прошептал Хромой.

— Как чего? Ты как меня проводишь на чердак, вниз спускаешься и ребятам передашь, что я на изготовке. Кстати, там у тебя перегородка крепкая?