Вильям Козлов - Волосы Вероники

— Ты не посторонний,— серьезно сказала она.— Он просто хочет внимания! — вскочила с деревянной табуретки и выплеснула из своей чашки кофе в кухонную раковину. Кран и впрямь тут же заткнулся.

— Пригласила бы к столу,— сказал я.

— Он тебя стесняется.

Снова зазвонил телефон. На этот раз звонок был длинный, настойчивый. Вероника поскучнела, трубку не сразу сняла, подцепила вилкой белую дольку огурца, но есть не стала. Вздохнув, взяла трубку. Разговор начался не очень-то веселый, я поднялся из-за стола и ушел в другую комнату. На широком белом подоконнике стояла на блюде большая прозрачная коричневая ваза. На ней вырезаны стволы деревьев и гирлянды листьев. Не ваза, а березовая роща. Толпа у БДТ рассеялась, начался спектакль. По Фонтанке плыли и плыли льдины. В синих сумерках они казались и сами синими, по набережным проносились машины. Иногда ярко вспыхивали фары и тут же гасли. По давней привычке я похлопал себя по карманам, вдруг потянуло закурить.

Скоро Вероника позвала меня. Лицо у нее уже не было таким оживленным, глаза погрустнели.

— Почему я должна делать так, как ему удобно? — сказала она.— Он чужой мне человек и должен уйти из моей жизни. Совсем, навсегда. Мне так было хорошо с тобой — и вдруг этот звонок! Ведь так может продолжаться без конца. Чего я жду?

— Действительно, чего мы ждем? — сказал я.

— Он ждет, что я вернусь к нему. А то, что этого никогда не произойдет, он отказывается понять. Не укладывается у него в голове. Говорят, теперь все просто: сошлись, пожили, разошлись… Это неправда. Что-то уже потеряно, какая-то часть твоего существа умерла. И никогда не воскреснет.

— Зачем так мрачно? — сказал я.

Хотя на душе у меня тоже было пасмурно. Между нами стоит человек, который и сейчас является ее мужем. Он имеет право звонить в любое время, чего-то требовать, предлагать, навязывать… Он отец ее дочери. И всегда будет для Оксаны отцом. Она сказала, какая-то часть ее существа умерла, а у меня как? Что у меня умерло? Ничто теперь меня не связывает с Олей Первой, но ведь была в прошлом какая-то жизнь. Да что какая-то! Я считал тогда, что настоящая, счастливая у меня жизнь. А Оля Вторая? Встретив ее, я чуть было не решил, что вот она-то уж точно моя судьба! Ушла Оля Первая, выходит или уже вышла замуж Оля Вторая, и обе с собой унесли частицу меня, моей жизни… А того, что осталось, хватит ли нам с Вероникой? Правда, какой-то мудрец справедливо заметил: «Любовь одна, но подделок под нее тысячи». Наверное, и я подделки принимал за любовь…

— Радость и печаль ходят рядом,— задумчиво сказала она. Вороная прядь соскользнула с плеча и заструилась по краю столешницы. Глаза глубокие-глубокие, в них что-то прячется, хотя голос у нее обреченный, она ждет, что я отвечу. Что я могу сказать? Что люблю ее, как никого никогда не любил и уже, наверное, не полюблю? Да, я хочу на ней жениться, мне нравится ее Оксана, мать. Еще там, на дороге Ленинград — Москва вошла в мою жизнь Вероника Юрьевна Новикова… Новикова! Какая Новикова? Шувалова! Скажи мне, что она уйдет от меня, я, наверное, не захотел бы больше жить, потому что сейчас самое главное в моей жизни — это Вероника. Уже одно то, что на свете живет такая женщина, наполняло смыслом мою жизнь. Мысль о том, что я могу ее потерять, просто не приходила мне в голову. Не думаем же мы о том, что можем перестать дышать?..

Я думал о ее муже. Нет, я не испытывал к нему неприязни, не чувствовал и своей вины перед ним. Он пока для меня нечто абстрактное. У него своя орбита, а у меня — своя. И оба мы вращаемся вокруг солнца — Вероники… Я знал, что он так-то просто не сойдет со своей орбиты. Новиков — я даже не знаю, как его звать,— казался мне уверенным в себе человеком, расчетливым, хозяйственным. У него на книжных полках стоят собрания сочинений классиков, книги по кулинарии, домоводству, «Детская энциклопедия»,— он, наверное, подписался на нее, когда Оксаны еще и на свете-то не было…

Скорее всего, Новиков для обыкновенной женщины — находка. О таких хозяйственных, непьющих, хорошо зарабатывающих мужьях многие мечтают. Удивительно другое: почему такие обыкновенные мужчины, как Новиков, выбирают таких необыкновенных женщин, как Вероника? Я никогда не видел Новикова, но убежден, что он и Вероника — совершенно разные люди. Может, потому-то мужчины интуитивно и выбирают женщину, совершенно непохожую на себя? Такую, в которой много того, чего в самом себе не хватает?..

Эта древняя легенда о двух одинаковых половинках, которые разбросаны по миру и которые ищут друг друга,— наивна. Ни сам господь бог, создавший Адама и Еву, ни кудесница-природа не сумели идеально подогнать друг к другу два противоположных пола — мужчину и женщину. Покуда они будут на земле, до тех пор будут искать друг друга, находить, любить, разочаровываться, расходиться в разные стороны и снова искать. И так до скончания века. Нет идеальных половинок, и быть их не может. Из половинок складывается целое, а мужчина и женщина — это два разных мира, которые одним целым никогда стать не смогут. Да и надо ли? Два разных мира — это интереснее, богаче, чем один мир.