Том Роб Смит - Колыма

Похоже, мужчину ничуть не беспокоило, что волны швыряют корабль как щепку. Деревянные конструкции нар ходили ходуном и не падали только потому, что вес лежащих на них людей удерживал их на месте. Но узники уже один за другим спрыгивали на пол, барахтаясь внизу. Лев попытался воззвать к голосу разума своего собеседника:

— Давай поговорим, когда шторм утихнет.

— Почему? Тебе что-нибудь нужно сделать?

— Мне нужно слезть с этой верхотуры.

— Чувствуешь?

Лев почувствовал, что к животу ему приставили нож.

И вдруг корабль встал на дыбы. Движение это было резким и неожиданным, словно морской бог сжал корабль в ладони и поднял его из воды, простирая руку к небесам. Но прыжок вверх оборвался столь же внезапно, как и начался, водяная ладонь рассыпалась брызгами, и «Старый большевик» рухнул вниз.

Нос корабля врезался в набежавшую волну. Корпус его вздрогнул, словно от мощного взрыва. Нары дружно затрещали и обрушились. На мгновение Лев повис в полной темноте, а потом полетел вниз, даже не видя, куда падает. Он успел перевернуться в воздухе и выставить перед собой руки, чтобы смягчить падение. В следующий миг раздался хруст костей. Не будучи уверенным, цел он или пострадал и не его ли это кости трещали только что, он застыл, оглушенный падением, стараясь протолкнуть в легкие хотя бы глоток воздуха. Но потом Лев понял, что не испытывает боли. Пошарив в темноте руками, он обнаружил, что лежит на другом заключенном, прямо у того на груди. Очевидно, это его ребра треснули. Лев попытался нащупать в темноте его пульс, но наткнулся лишь на острый кусок дерева, торчащий у бедолаги из шеи.

Он с трудом поднялся на ноги, пытаясь удержать равновесие, когда корабль лег сначала на один борт, а потом на другой. Кто-то схватил его за лодыжки. Решив, что это главарь, безликий и безымянный, он с размаху ударил его ногой и лишь потом сообразил, что, скорее всего, это кто-то из узников взывал к нему о помощи. Но времени исправлять содеянное у него не было — корабль вновь встал на дыбы, задирая нос к небесам. Разбитые нары, ничем более не удерживаемые, всей массой надвинулись на него. Острые края впились ему в руки и ноги. Узники, которые не могли удержаться на наклонном полу, повалились на него сверху, и Льва погребла под собой лавина из тел и обломков досок.

Придавленный этой копошащейся массой, Лев отчаянно старался ухватиться за что-либо, чтобы остановить падение. Корабль тем временем встал под углом в сорок пять градусов. Что-то металлическое ударило его в скулу. Лев упал и покатился кубарем, пока не уперся спиной в горячую деревянную стену, отделявшую трюм с заключенными от паровой машины. Узники, сорванные со своих нар, оказались прижатыми к ней и замерли в ожидании, пока корабль не нырнет носом вниз. Все они слепо шарили руками вокруг себя, надеясь ухватиться за что-либо, поскольку отчаянно страшились очередного полета в темноту и неизвестность. Пальцы Льва бессильно скользили по гладкому и холодному борту корабля. Уцепиться было не за что. Корабль перестал карабкаться вверх и на мгновение застыл на гребне волны.

Лев внутренне подобрался, готовясь к тому, что вот сейчас его швырнет вперед и он окажется совершенно беспомощным — остальные узники навалятся на него и раздавят. Вокруг царила кромешная тьма, и он попытался вспомнить внутреннее устройство трюма. Единственным шансом на спасение оставался трап, ведущий к люку на палубу. Корабль клюнул носом, срываясь в пропасть и все ускоряя движение. Лев изо всех сил рванулся в ту сторону, где, по его расчетам, находились ступеньки трапа. Врезавшись плечом во что-то твердое — это оказались те самые ступеньки, — он сумел обхватить их рукой, согнув ее в локте, и в это мгновение нос корабля врезался в набегавшую волну.

Корпус вновь содрогнулся от удара, больше похожего на взрыв. Лев не сомневался, что в следующий миг судно развалится на части, как орех под ударом молотка. Ожидая торжествующего рева врывающейся в пробоины воды, он услышал треск ломающегося дерева, за которым раздались крики. Его с такой силой бросило вперед, что он испугался, как бы рука, которой он обхватил ступеньку, не выскочила из плечевого сустава. Но все обошлось. Корпус уцелел.

Лев огляделся по сторонам и увидел дым, в самом буквальном смысле: он не только обонял дым, но и видел его. Откуда же в трюм пробился свет? Стук паровой машины стал громче. Оказывается, это не выдержала и разлетелась деревянная переборка, за которой открылось машинное отделение. В центре его рдела топка парового котла, а вокруг громоздились обломки дерева и исковерканные тела.