Нина Голованова - Люк и Фек. Мир и Война

«Люда, здравствуй, вот пришел,
С Вами попрощаться.
У меня все хорошо,
Завтра отправляться
Надо снова на войну,
Гнать врага в Европу.
Отдыхать я не могу
Ждут меня окопы.»
За столом Борис шутил,
И с детьми смеялся,
Счастьем детских лиц-светил
Сердцем согревался.

Люда вышла проводить
Борю до трамвая,
Чтобы поблагодарить
За поддержку, зная,
Что Борис в нее влюблен,
В общем безнадежно.
Брак детьми уже скреплен
И менять все сложно.
Но Борис хотел и мог,
Крепко ее обнял.
Поцелуй его прожег
Молнии подобно.
Ковыляя побежал
К яркому трамваю
«Жди, вернусь», — он ей кричал,
Транспорт догоняя.

Люда как в параличе
Вслед глядела молча.
Ветер теплый на плече
Ей косынку морщил.
Люк очнулась вот опять
Разбираться нужно.
Как не хочет он понять,
Что у них лишь дружба.
Но такая была страсть
В поцелуе Бори,
Что могла в грех сладкий впасть,
С чувствами не споря.
Стало ей не по себе
От таких раздумий.
Жизнь итак в сплошной борьбе,
Тут не до безумий.

Истощен солдатский фонд.
Ваня и Василий
Срочно призваны на фронт.
С Марьей проводили.
Квартиранты осмелев,
Не стыдились гнуси:
Вытеснить всех четверых
В комнатушку Дуси.
Свой осуществили план,
Когда Люк на службе.
Дуська ж старый чемодан
Починить по дружбе
В мастерскую понесла,
Взяв с собой и Вику,
А когда домой пришла,
Много было крику.

Бабка Соня разлеглась
На кровати в детской,
В спальне Люды обжилась
Рита с рожей дерзкой.
«Вещи, мебель все к тебе
Отнесли, расставив.
Ордер выдали сестре
И теперь мы вправе
Жить, как люди все живут,
Не теснясь в каморке» —
Сообщила Рита вслух,
Поправляя шторки.

Люда вечером пришла
Как всегда с работы.
Ссора вовсе не нужна,
Но пришлось в субботу
В жилконтору ей идти
И ругаться долго.
Ведь на жизненном пути
Связи выше долга.
Их, семью фронтовика,
И с больным ребенком
Втиснули так, с кондака
В девятиметровку.

Ей сказали про звонок
Из прокуратуры:
Им велели в краткий срок
Выгнать няньку, дуру.
Пусть идет в цех, на завод,
А то слишком бойка.
В общежитье поживет,
Там дадут ей койку.
Люся комнату еще
Все-таки отбила.
Был начальник толстощек,
Но уговорила.

Квартирантки присмирев,
Возвратили спальню.
Дуся пол там протерев,
Вознеслась морально
На большую высоту
И с нее смотрела
На соседок суету,
Как с вершины стелы.
Свой с начальством разговор
Люк пересказала
Няньке, но как быть с тех пор
Все еще не знала.

Дуня ей дала ответ:
«Дорогая Люся,
Плюнь на вражеский навет,
Только не волнуйся.
Провожу я вас домой,
И на фронт отправлюсь
Санитаркой полевой,
Думаю, что справлюсь.
Может встречу там Петра,
Стосковалась очень.
Ну, не очень я храбра,
Но войну воочью
Мне бы нужно повидать,
И врагам поганым
Вдруг удастся в рожу дать,
Словом врезать бранным.»
Люда приняла всерьез
Рассужденья эти.
Нет ни шуточек, ни слез,
В нянькином ответе.

За неделю до того,
Как к родным поехать,
Горе страшное пришло
Телеграфным эхом —
«Умер папа.» И строкой:
«Похороны завтра» —
Отняло у Люк покой,
Раня многократно.
Не успеть проститься с ним,
Что за злая участь.
Был отец ею любим,
Совесть будет мучить.
Собрались несчастья в ком
Дней угрюмых, серых.
Смерть отца, как страшный гром,
Оглушил без меры.

День отъезда был дождлив.
Марья провожала,
Ребятишек прихватив,
Прямо до вокзала.
Сели в поезд без хлопот.
Люд вокруг военный.
На замке был нянькин рот,
А сама степенной.
Ехали до темноты
Там, где немец не был
Села, рощи и кусты
И над ними небо.

Уложив девчушек спать,
Люк к окошку села.
Нет отца, осталась мать.
Сердце заболело.
Скоро ль кончится война
И Федот вернется?
Жизнь не будет так грустна,
Счастьем улыбнется.
Наступила вскоре тьма.
Свет погас повсюду.
Ночь была весной полна,
Ожиданьем чуда.