Ричард Мейсон - Тонущие

— Мне кажется, нам следует расстаться окончательно, по крайней мере пока.

— В смысле?

— Не думаю, что нам следует продолжать поддерживать отношения друг с другом, Джейми.

— Что?!

Она улыбнулась и объяснила:

— Мы ведь знаем, что любим друг друга. И я никуда не денусь. Но, по-моему, будет правильно, если мы снова начнем переписываться и общаться друг с другом только после того, как я сделаю то, что должна сделать, не раньше. Эти… прятки нехороши для нас обоих, мне надоело таиться, подобно нашкодившему ребенку.

Я кивнул, хотя не совсем разделял ее негодование.

— Пора уладить все раз и навсегда, — продолжила Элла. — Я не думала о Чарли, хотя мне следовало бы, и о Саре я тоже не думала. А я чувствую: она за мной наблюдает — за всем, что я делаю. Она знает, что-то происходит. Именно поэтому нам с тобой не следует друг другу писать.

— Не понимаю.

— Но это же так просто! С тобой я слишком счастлива, чтобы страдать. И если, пока ты будешь в Праге, мы начнем ежедневно переписываться, для меня ничего не изменится. Ты должен стать моей наградой, Джейми, а не отвлекать меня. Я хочу сама распутать этот узел, чтобы иметь право наслаждаться тобой… свободно.

— Но, Элла…

— Пожалуйста, Джейми.

— Но…

— Разве ты не понимаешь, как сильно этот решительный разрыв, пусть даже на короткое время, поможет мне? Поможет все устроить? — Она взяла меня за руку. — Я хочу, чтоб мы всегда были вместе. Открыто, не таясь, у всех на виду. Больше не хочу прятаться по углам. Я должна распутать весь этот хаос, и для этого мне нужно, чтобы меня ничто не отвлекало. Я должна так поступить хотя бы ради Чарли. Я в долгу перед ним, ты не находишь?

Я кивнул с мрачным видом, начиная понимать.

— Не надо, не смотри так. У нас есть время. Тебя не будет всего два месяца. А когда ты вернешься, нам не придется скрываться, как преступникам. Сейчас я не могу, как полагается, представить тебя папе и Памеле и не могу познакомиться с твоими родителями. А если у меня получится, мы сможем поехать в Сетон и нам не придется останавливаться на постоялом дворе и прятаться от охранников. Разве ты не понимаешь, что тогда все будет по-другому? И как хорошо?

Я снова кивнул, на сей раз менее угрюмо, немного смягчившись.

— Так что поезжай в Прагу и не пиши. Понимаешь, от твоих писем — от всего, что связано с тобой, — я становлюсь такой счастливой, что действительно не могу страдать. И что же получится — я буду счастлива, порывая с Чарли?! Нет, не пиши! Мне понадобится время. Нельзя за один вечер разорвать помолвку, особенно при сложившихся обстоятельствах.

И я опять кивнул.

— Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать? — Она с тревогой взглянула на меня через стол.

— Думаю, да, — ответил я. — Мне это не нравится, но я понимаю.

— Хорошо.

— Но у тебя есть время только до Рождества, Элла. С наступлением Рождества ты уже не сможешь избавиться от меня.

— Мне и не захочется, дурачок. — Она сжала мою руку. — Я и сейчас не хочу. Но ради нас обоих я должна.

— Знаю.

И губы наши слились в медленном поцелуе.

Прага — город арочных мостов, острых шпилей, изящных соборов. Напоенный утренним светом, более холодным и пронзительным, чем в Лондоне. Туман, поднимавшийся над Влтавой, казался сказочной, блестящей лентой на сером одеяле города. Я вижу перед собой Эрика в поезде, глаза его горят, ибо путешествие вызывает в нем азарт, он тихонько называет достопримечательности города, которого ни один из нас прежде не видел, но Эрик, как выясняется, читал о нем.

Нам с Прагой еще предстояло познакомиться друг с другом. Однако, увидев ее в первый раз, я уже инстинктивно знал, что она не такая, как Лондон. Не сдержанная, не отстраненная, не холодная. Гордая — да. Но гордость Праги была привлекательна и окутана романтической тайной. Полные торжества парижские бульвары и высокомерные нью-йоркские небоскребы — не по ней. Это город мощеных улиц и потайных лестниц, внутренних двориков, увитых цветами и наполненных шепотом. Город, полный живописного достоинства, где бок о бок стоят дворцы и многоквартирные дома.

Мы с Эриком взяли такси и ехали по шумящим густой листвой улицам пригорода со странными домами в стиле модерн, окруженными садами-переростками.

— Где жила ваша тетя? — спросил я Эрика. — Где-то здесь?

— О нет. Ей нужно было все время находиться в гуще событий. Не ощущая запаха выхлопных газов, она чувствовала себя несчастной. Ее дом, точнее, квартира располагается в центре, и обстановка в ней в точности такая, какой она ее оставила, apparemment. [6] По-видимому (фр.). Мы будем жить в настоящей Праге.