Сью Таунсенд - Адриан Моул - Дикие годы

Слава Богу, Принц Уильям полностью оправился после того, как ему заехали по голове клюшкой для гольфа. Когда я размышляю о том, насколько близки мы были к тому, чтобы потерять нашего будущего Короля, у меня замирает сердце. Ну, не буквально замирает , оно, конечно, не останавливается , но я рад, что парнишке стало лучше. Позвонил бабушке в Лестер. Ей хотелось знать, почему Принц Чарльз не забрал своего сына из больницы сам:

— Неужели он не знает, что такова традиция нашей английской культуры?

Она считает, что монархия утрачивает контакт с чернью, и горько сетовала, что обслуживание Королевской Яхты «Британия» стоит тридцать пять тысяч фунтов в неделю.

5 часов вечера . «Оксфорд Мэйл» только что поставила меня в известность, что эмир Кувейта еще не объявил дату демократических выборов в своей стране. Загадочно, если учесть на какие усилия и расходы совсем недавно пошли союзники. Пошевеливайся, эмир! Газета меня также проинформировала, что обслуживание Королевской Яхты «Британия» обходится в тридцать пять тысяч фунтов в день! В день! Немедленно позвонил бабушке и исправил ее заблуждение. Ей стало противно.

Вопрос : Почему эмир Кувейта пишет свое имя с маленькой "э"?

Все утро потратил на то, чтобы написать отчет о прогнозе рождаемости тритонов, а первую половину дня — на отчет о распространении барсуков. Но опасаюсь, что некоторые бумаги перемешались. Фотокопируя отчеты, заметил, что перепутал некоторые факты. Браун, тем не менее, орал на весь коридор, требуя отчеты, поэтому что я мог сделать? Его планерка с руководством назначена на четыре часа пополудни, и мне ничего не оставалось, как отдать ему все бумаги.

Написал Шарон.

Дорогая Шарон,

Как мило получить от тебя весточку столько времени спустя.

Боюсь, нет никакой вероятности, что я могу оказаться отцом твоего ребенка Гленна.

Я недавно сдавал свою сперму на подсчет, и Главный Сперматолог проинформировал меня, что мои спермы слишком слабы для того, чтобы преобразоваться в ребенка. Для меня это — личная трагедия, поскольку я планировал завести как минимум шестерых детей.

В своем письме ты упоминаешь, что «морочила мне голову». Прочитав это, я очень расстроился — наши отношения были далеки от идеальных, я знаю; мы происходим из разных социальных слоев: я — из верхне-рабочих/нижне-средних; ты — из нижне-рабочих/деклассированных. И, разумеется, достижения нашего образования несопоставимы, не говоря уже о наших культурных интересах. Но, несмотря на эти различия, я думал, что в сексуальном отношении мы взаимодействуем довольно неплохо. Я не вижу совершенно никакой причины, по которой меня следовало предавать и искать себе иного сексуального партнера. Признаюсь — я сокрушен твоим признанием. Я чувствую себя использованной дешевкой. Я был бы тебе весьма признателен, если бы ты перестала видеться с моей матерью. Она испытывает наркотическую зависимость от человеческих драм любого сорта. Она считает себя персонажем мыльной оперы. Я бы предложил тебе действительно посетить занятия и сбросить вес (а не збросить, кстати сказать), а также нанять себе компетентного специалиста по присмотру за ребенком. Моей матери подрастающее поколение доверять не следует: в возрасте шести месяцев она уронила меня головой, вытаскивая из кастрюльки сваренное яйцо.

Как бы там ни было, Шарон, приятно было услышать о тебе.

С наилучшими,

Адриан.

P.S. Так с кем ты морочила мне голову? Не то чтобы это имело значение, конечно. С тех пор, как наши отношения завершились, у меня никогда не истощался поток возлюбленных. С моей стороны это обычное любопытство. Но мне бы хотелось узнать имя этого юноши, хотя это и совершенно неважно. Ты не обязана его мне сообщать. Мне просто кажется, что так тебе легче будет снять камень со своей души. Чувство вины может пожрать тебя изнутри, правда? Поэтому будь добра, напиши мне и сообщи имя юноши. Я думаю, тебе самой же станет легче.

Провел день спокойно, в работе над Главой Четырнадцать своего романа.

Он взглянул на юного мальчугана, тыкавшего палкой в камышовую жабу.

— Прекрати! — вскричал он. — Этот вид занесен в Красную Книгу. Ты должен быть к нему добр.

Юное дитя перестало тыкать палкой в жабу, подошло к нему и протянуло руку.

— Ты кто? — прошепелявило дитя.

Ему хотелось возопить: "Я твой отец , мальчик!" — но это было невозможно. Он посмотрел на Шарон Шлакк, мать мальчишки, весившую двадцать один стоун — к тому же, у нее в изобилии секлись волосы. Как мог он когда-то наслаждаться половым совокуплением с нею?