Джин П. Сэссон - Мольба Мариам

От все возрастающей неловкости я начал рыдать еще громче, и встревоженная учительница отправила служителя на поиски моей старшей сестры Надии. Примчавшаяся на помощь Надия расстегнула застежку на моих шортах. Вероятно, она не слишком хорошо соображала, потому что, вместо того чтобы оставить шорты на месте, она стащила их вниз перед всем классом.

Все изумленно ахнули.

Я посмотрел вниз, едва переводя дыхание. Моя тайна была обнаружена. Йосеф Хаиль не был мальчиком! Он был девочкой!

В ужасе я натянул свои шорты и бросился в туалет для мальчиков, где мне наконец удалось справить свою нужду, а затем спрятался в коридоре, так как мне было стыдно вновь предстать перед учительницей и одноклассниками. Однако вскоре меня заставили вернуться в класс. Когда я вошел, присутствующие сидели с искаженными от изумления лицами. Некоторые хихикали. Я поспешил на свое место и сел, опустив голову, внезапно став похожим на девочек, над которыми еще недавно посмеивался. В мгновение ока из всеобщего любимчика я превратился в жалкую девчонку.

Моя учительница проявила щепетильность и ни словом не обмолвилась о том, что в классе появилась еще одна девочка. Страшный день наконец подошел к концу, и я бросилась на улицу, где меня должна была встречать няня. Мне не терпелось добраться до дому.

Наш дом в пригороде Шар-и-Нау находился настолько близко от школы, что няня каждое утро провожала меня, а днем забирала. Я облегченно вздохнула при виде ее знакомой фигуры, но тут навстречу ей вышла учительница, пригласившая ее в кабинет директора. Я, залившись краской и ощущая, как у меня колотится сердце, проводила ее взглядом.

Мне отчаянно нужна была мама, но она уехала. В те времена состоятельные афганцы предпочитали лечиться за рубежом, и мой отец повез маму в Москву, чтобы там разобрались с ее щитовидной железой. Моя мать была настолько умной и отважной, что она наверняка убедила бы директора в том, что произошел неприятный казус и в действительности ее младший ребенок является мальчиком, однако няня не могла бороться с начальством. Плечи у меня опустились. Сейчас няня все расскажет моим учителям и объяснит им, почему дочь известного пуштуна Аджаба Хаиля выдавала себя за мальчика.

Все произошло именно так, как я опасалась. Директор быстро познакомился с моей историей — я так мечтала быть мальчиком, что отказывалась играть с девочками и яростно протестовала, если кто-нибудь не хотел признавать меня мальчиком, — и отправил за мной учительницу. Сердце мое ушло в пятки, когда мне сказали, что меня ждут в учительской. Я начала дрожать от страха. Я не сомневалась, меня жестоко накажут за ложь и мое унижение станет беспредельным. Однако, как ни странно, когда дверь открылась, я увидела улыбающиеся лица. Я облегченно вздохнула. Неужто Мума совершила невозможное и убедила всех в том, что на самом деле я мальчик, а все дневные события были не более чем недоразумением?

Директриса ласково обняла меня за плечи и вывела на середину учительской.

— У всех у нас особый день, — сказала она. — Сегодня ученик младшего класса Йосеф становится Мариам. — Она победоносно улыбнулась. — Позвольте представить вам Мариам Хаиль.

Я была так потрясена, что потеряла дар речи, и принялась в полном недоумении чесать свою бритую голову. А довольные учителя начали меня поздравлять. Затем директриса подарила мне школьную форму для девочек и сказала:

— Мариам, ты удивительная девочка и невероятная красавица.

А когда в учительскую вошла еще одна учительница с огромным букетом ярких цветов, я от изумления чуть не потеряла сознание. А потом директриса позвала школьного фотографа, который сделал общую фотографию. Однако, несмотря на искренние поздравления и благожелательность всех учителей, я ощущала себя страшно несчастной, глядя на платье, которое держала в руках. Теперь мне предстояло носить эту ненавистную форму — серо-коричневое платье ниже колена, черные чулки и белый шарф. Мальчики могли носить шорты или брюки с чистыми рубашками любого цвета, зато девочки должны были всегда быть в форме. Поэтому мы не могли играть, кататься на велосипедах или роликах, так как боялись упасть и обнажить ноги и трусики, что стало бы для девочки несмываемым позором.

Передо мной вновь замаячило будущее афганской девушки. Теперь я должна буду занимать подчиненное положение по отношению к мальчикам, которые всегда будут в центре внимания. Самые интересные предметы станут преподавать мальчикам, а я вместе с остальными девочками буду учиться шить или готовить обильные трапезы для родственников-мужчин. А потом у меня начнутся месячные, и из зеркала на меня уже будет смотреть лицо взрослой женщины. Меня выдадут замуж в чужую семью, и я превращусь в служанку матери своего мужа.