Вячеслав Лейкин - Нет счастья в жизни

Творческие корчи.

«Услужить» и «удружить» существуют в равную силу. Почему же «услуга» есть, а вот «удруги» я что-то не встречал.

Все сплясано. И спето. И забыто.

Как легко спутать в тексте «лучеглазую» с «пучеглазой». Да и в жизни тоже.

Жизнь отвратительна, как власть у Мандельштама.

Жюль Ренар: «Жизнь может себе позволить роскошь обойтись без логики; литература – никогда».

Зоолушка.

С горя заснул.

Нахожусь уже в том счастливом возрасте, когда собственная скромность несколько утомляет.

По телеканалу «Домашний» одна дама с весьма наполненным – не скажу чем – лицом сказанула: «Я люблю свою свекровь хотя бы за то, что она родила мне отца моих детей.

Эпатолог.

…И при этом норовит говорить исключительно стихами. Просто животное какое-то…

По кому молчим?!

Книгу стихов назвать «Склероз». И посвящение дать: «памяти Памяти».

Детище родило внучище.

Мы же на ты! (мы женаты).

Финдель – что за странное имя. Или фамилия. А это всего-навсего «дельфин» перетасованный.

Как, должно быть, Господь от нас ото всех устал.

Из «Нови» тургеневской: «Да, наш народ спит… Но мне сдается, если что его разбудит, это будет не то, что мы думаем». Классик, однако.

Мой товарищ, скульптор Василий Николаевич, сыгравший в фильме другого моего товарища роль скульптора Василия Николаевича, живет в центре, рядом с Казанским, а потому не защищен от случайных визитов. И вот заходит к нему как-то его приятель Олег Григорьев, знаменитый поэт и известный скандалист (ныне, увы, уже покойный), с двумя молодыми «митьками», навязчивыми и наглыми. Зашел и представляет спутникам хозяина – скульптор, мол… А те на это: «Видали мы таких! Сейчас каждый второй если не художник, то скульптор. Мы тут кино намедни видели, вот там настоящий скульптор: на глазах Ленина на Пушкина перелепил». – «Да это же он и есть, жопы безглазые!» – закричал Григорьев и погнал их за водкой. А скульптор Василий Николаевич тут же испытал звездный час, небольшой такой, но для анекдота вполне сгодившийся, для очень, следует заметить, симпатичного анекдота.

Стилистически вроде бы загадка, однако, разгадки нет: «Вчера – всегда, сегодня – вряд ли, а завтра никогда».

Чувство собственного достоинства (ЧСД), никаким особенным талантом не подкрепленное, становится в конце концов некой защитно-агрессивной маской сродни элементарной спеси.

Потомственный пенсионер.

Самая высокая гора на Цейлоне так и называется – Пидуруталагала.

Если долго и обстоятельно насиловать Надежду, она в конце концов может не выдержать и стать Явью.

Вхожу в проходную больницы. Навстречу немолодая женщина. Я к ней: «Где я могу найти главврача?» Она подхватывает: «Говноеда и козла? Вон за той дверью». – «Ему что-нибудь передать?» – «Нет, это лишнее».

Она была холодна, как батарея центрального отопления в июле.

Мы с имяреком занимались дружбой,

Ну то есть пили хлебное вино.

Утро на реке (анаграмматический рассказ):

Весло свело. Лосев совел.

Для юнца все голые женщины на одно лицо.

Теорема 35 из пятой части «Этики» Спинозы: «Бог любит себя самого бесконечной познавательной любовью». А теорема 18 оттуда же еще проще: «Никто не может ненавидеть Бога».

(Говорится с нелегким сердцем): «Да подавитесь вы своею жизнью!»

Он весь провонял собою.

– Детище, одень вретище!

– Вот еще!

Сережа К. позвонил: «Как вы там?» – «Да ничего, помаленьку». – «Тамара Николаевна как?» – «Да все так же: прыгает по квартире на костылях». – «А Сережа как?» – «Хромает, что твой Байрон». – «А у нас тоже собака умирает».

Андрей Карпов про Одессу: «Построили здесь в начале прошлого века шикарное здание Фондовой биржи со специфической акустикой, рассчитанной на приватность любого возможного диалога: двое беседуют вполголоса, третий на расстоянии метра не слышит ни звука. Большевики, естественно, устроили здесь Филармонию. Со всеми вытекающими».