Дафна Дю Морье - Полет Сокола

Она метнула взгляд на синьору Бутали, которая — больше, чем когда-либо, походя на знатную даму с портрета в герцогском дворце — поклонилась с чисто флорентийским высокомерием.

— Вы правы, — ответила она. — Мы им очень довольны.

— Интересно, профессор Донати не чувствует досады по этому поводу? — Карла Распа улыбнулась.

— Он никогда об этом не говорил, — последовал ответ.

Атмосфера, и без того прохладная, грозила сделаться ледяной.

Синьора, которая пришла первой и была старше, продолжала стоять. Однако моя спутница, пренебрегая протоколом, примостилась на краю дивана.

— А если и говорил, то наверняка обиняками, — сказала она, закуривая сигарету и предлагая другую синьоре Бутали, которая отрицательно покачала головой. — Но он, в конце концов, выманит его у вас силой своих волшебных чар. У него завораживающие глаза. Вы согласны, Армино?

Она одарила меня многозначительной улыбкой и выпустила изо рта кольцо дыма. Памятуя о характере связи, в которой она подозревала меня и Альдо, не приходилось сомневаться, что положение казалось ей интригующим и даже забавным.

— Глаза у него темные, — сказал я. — Уж не знаю, завораживающие или нет.

— Его актеры считают их именно такими. Как мужчины, так и женщины, — продолжала Карла Распа, поглядывая на синьору Бутали. — Они очень ему преданны, все до единого. Пожалуй, как и все мы, скромные сотрудники университета, они надеются, что он обратит внимание лично на каждого из них.

После еще одной паузы она повернулась лицом к жене ректора и сказала:

— В этом году вы не принимаете участия, синьора. Какая жалость. В прошлогоднем фестивале вы под превосходным руководством профессора Донати были прекрасной герцогиней Руффанской.

Синьора ограничилась наклоном головы.

— В этом году репетиции проводились с такой таинственностью, — продолжала Карла Распа, теперь явная хозяйка положения. — Совещания до поздней ночи за закрытыми дверями. Никаких женщин. Вход по билетам только на открытые собрания. Мне посчастливилось получить два билета от самого председателя, и я взяла с собой Армино. Должна признаться, это было настоящее откровение. Впрочем, вы, разумеется, присутствовали на одной-двух репетициях?

Синьора Бутали, с такой уверенностью игравшая в своем доме роль хозяйки, под чужой крышей выглядела очень ранимой. Сама ее поза со сжатыми руками, в которых не было ни перчаток, ни сумочки, — должно быть, она поспешила сюда, движимая порывом перехватить моего брата, прежде чем он встретится с ее мужем, — говорила о слабости и беззащитности.

— Боюсь, что нет, — возразила она. — Это было невозможно. Последний месяц я так много времени проводила в Риме.

Синьора Бутали украдкой опустила глаза на часы, затем остановила на мне свой скорбный, умоляющий взгляд. Я ничего не мог сделать. Оставалось надеяться на возвращение Альдо, который сам найдет выход из создавшегося положения. Не в моей власти было выставить Карлу Распа из дома и не во власти синьоры Бутали. Захватчица, сознавая свое могущество и нимало не заботясь о том, что вмешивается в чужие дела, перехватила взгляд синьоры и усмотрела в нем враждебное ко мне отношение.

— Профессора Донати, наверное, задержали, — сказала она. — Для Армино это не имеет значения, он может ждать здесь целый день, если чувствует к тому склонность. Так ведь, Армино?

— Я в его распоряжении, — коротко ответил я.

— Какой прелестный уголок, — продолжала Карла Распа, прикуривая следующую сигарету от окурка предыдущей. — Ни транспорта, ни бесконечных студенческих шествий, ни подглядывающих соседей, которым только дай посплетничать, кто входит, кто уходит. Ваш дом, синьора, неподалеку отсюда?

— Да.

— Очень удобно для профессора Донати на случай, если он захочет о чем-то посоветоваться с ректором. Ах да, вы же сказали, что так много времени провели в Риме.

Теперь в голосе Карлы Распа звучала ирония. Еще один намек на близкое соседство Альдо с домом номер 8, и она может перейти к прямым оскорблениям. Если это случится, размышлял я, как поступит синьора Бутали: ответит сокрушительным ударом или подставит вторую щеку?

— К счастью для учеников, берущих у вас уроки музыки, вы смогли вернуться перед выходными, — продолжала она. — Двое-трое из них посещают мои лекции и говорят про вас с большой благодарностью. Думаю, мало кому пришлось пропустить хоть одно занятие из-за вашего отсутствия.

— Синьора Бутали ставит чужие интересы выше своих собственных, — объяснил я. — На прошлой неделе она нашла время поиграть даже для меня.