Ксения Драгунская - Секрет русского камамбера

КРЮКСОН. Какое объявление?

МГЛОВА. «В районе Лаврушинского переулка бродит потерявшийся ньюфаундленд».

КРЮКСОН. Какая ты, в самом деле… У кого-то, может, любимое животное пропало, а ты смеёшься.

МГЛОВА. А я думала, это ты дал объявление. Для меня.

Пауза.

МГЛОВА. Открой глаза.

КРЮКСОН. Мглова. Расскажи мне сказку.

МГЛОВА. Жил-был ты…

КРЮКСОН. И вдруг отравился ядом ( смеётся ). Господи, вот чушь, вот стыдобушка… Но меня вылечили. А мне всё равно было очень неважно, Мглова. И я поехал на поезде куда глаза глядят. Сначала я ехал в хорошем поезде, потом в похуже, потом еще похуже, потом в товарняке… Я всё ехал и ехал, потому что в дороге, когда колёса стучат, мне становилось как-то легче. И вот однажды я проснулся в почтовом вагоне. Поезд стоял. Было утро. На полустанке мальчик доил корову. Я проснулся от того, что мне было очень легко и хорошо. И я понял, что никого больше не люблю. Сошёл с поезда и долго купался в реке. Это так хорошо — никого не любить. Ничего на свете лучше этого нету, Мглова. Так что ты иди себе по своим делам. А то, что я из-за тебя ядом травился, так я на тебя совсем не обижаюсь. Если бы насмерть, тогда бы обижался. А так — нет… Уходи, Мглова. А глаза я открывать не буду, потому что видеть тебя мне совсем неинтересно.

Мглова встаёт.

МГЛОВА. Ну и пожалуйста.

Идёт уходить, наступает в лужу с водой, чертыхается, берёт швабру с намотанной тряпкой, хладнокровно трёт пол. Смотрит на тряпку. Наклоняется. Разматывает. Видит, что это её платье, которое в первой картине было такое красивое и висело на вешалке. Мглова изумлённо разглядывает превращённое в тряпку платье. Смотрит на лежащего с закрытыми глазами Крюксона. На платье. Распахивает холодильник. Достаёт склянку с железной крышечкой. Срывает крышечку зубами. Залпом выпивает тёмную жидкость. Сидит, глядя перед собой.

МГЛОВА. Жизнь Пушкина была сплошным потоком. Сияньем солнца в брызгах водопадных струй…

ЧЕТВЁРТАЯ КАРТИНА

Крюксон лежит на полу. Над ним тревожно склонились Генварёв и Мухов. Переглядываются. Молчат. Смотрят на Крюксона.

КРЮКСОН ( открывая глаза и садясь ). Ребята, вы чего?

Мухов и Генварёв шумно вздыхают.

МУХОВ. Уф-ф… Напугал.

ГЕНВАРЁВ. Я как увидел, что он тут валяется, сразу за пульс схватился. Вроде бьётся…

КРЮКСОН. Где Мглова?

МУХОВ. Здравствуйте.

ГЕНВАРЁВ. Да ты что, Серёня? Какая Мглова? Тебя же в психбольнице лечили. Я же сам тебе мармелад «Яблонька» носил. Ты же вылечился вроде…

МУХОВ. Лучше скажи, где невеста твоя? Ты ж нас помолвку праздновать пригласил. Ну, показывай своё сокровище.

КРЮКСОН. Какая, к чёрту, невеста…

МУХОВ И ГЕНВАРЁВ. Вот тебе и помолвка.

КРЮКСОН. Была здесь Мглова или нет? Я спал, но чувствовал, что она где-то тут.

МУХОВ. Генварёв, отвечай, ты раньше меня пришёл.

ГЕНВАРЁВ. Я раньше пришёл. Ну, гляжу. Ты вроде как отдыхаешь. А Мглова сидит на полу, куксится что-то, типа, худо ей и неизвестно, как жить дальше…

КРЮКСОН. Ну и?

ГЕНВАРЁВ. Потом парень какой-то за ней пришёл и увёл.

МУХОВ И КРЮКСОН. Что за парень?

ГЕНВАРЁВ. Где-то я его видел… Чудной такой. Росту маленького. Кудрявый. С лица немножко нерусский. И одет чудно. У меня, говорит, типа, дача большая под Псковом… Ну, типа, водоём, лес, в лесу грибы, ягоды, волки… Няня, говорит, у меня добрая… Ну, Мглова, ясное дело, обрадовалась. Плакать перестала. Сразу с ним и ушла. Только лошадка под окнами — цок, цок, цок…

КРЮКСОН. Какой еще «цок, цок, цок»?

МУХОВ. Что ты мелешь, Генварёв?

ГЕНВАРЁВ. Ну, заторопились они очень. Она его под руку так культурно взяла. Он даже вон шапочку забыл. Где же я его видел?..

Генварёв берет со стула черный пушкинский цилиндр. Мухов и Крюксон молча внимательно разглядывают цилиндр.

Входит папа Крюксона. Он в лирической задумчивости. С цветами.

ПАПА. Сережа… А у тебя братик родился. У меня, ребята, родился сын…

КРЮКСОН ( подскакивает как ужаленный ). Папа, ну сколько можно? Ты в паспорт свой загляни как-нибудь на досуге!

МУХОВ. Владимир Петрович, может, вам ислам принять?

КРЮКСОН. Вовнутрь. Не разбавляя.

ГЕНВАРЁВ. Не нападай на отца, Серёня. Вы, Владимир Петрович, герой. И всё ведь мальчики у вас, а? Это потому что от разных матерей. Если бы от одной, можно было бы подтасовать, чтобы дочка. Современная наука это точно установила. Вы вот как-нибудь попробуйте с одной и той же, Владимир Петрович.

ПАПА. Да? ( Задумывается не на шутку .)

КРЮКСОН ( устало и грустно ). Зачем всё это, папа? Зачем ты так?