Павел Минайлов - PR-проект «Пророк»

— Имеют право, — безразлично отреагировал Антонович. — Саша, — произнес он с нарочитым одесским акцентом, — вы мне напоминаете меня во младенчестве. Тоже норовите все обосрать.

Они посмеялись. Больше новостей не было.

— А что там с рейтингами нашего Пророка? — спросил Лев Семенович, и Шустер понял, что начинается главный разговор.

— Растет, как на дрожжах. За последний месяц — семь с половиной процентов.

— Давай-ка поподробнее.

— Позавчера он начал турне по России. Одиннадцать городов. Уже проехал Ярославль, Кострому, Владимир. Везде — полные стадионы.

— Какие там стадионы, — сделал ударение на «там» Антонович.

— Какие-никакие…

— Сколько он уже на волне?

— В смысле?

— Сколько времени у нас продолжается этот проект? — Казалось, Антонович знал ответы на свои вопросы, но старался натолкнуть Шустера на какую-то мысль.

— Скоро уже… восемь месяцев.

— Пора что-то и родить.

— Куда уж больше…

— Вот я и думаю. Рейтинг поднимается уже не так круто, как в первые месяцы.

— Это нормально. Поле наполовину освоено. Наиболее активная часть населения — его фанаты. Так что поле деятельности сокращается.

— И становится менее податливым…

— Ну конечно.

— И что думаешь делать? — прищурившись, спросил Антонович, глядя на Шустера, а не на свой бокал, в который наливал вино.

Шустер замялся, глядя на бокал собеседника и отмечая, что тот не пролил ни капли.

— Пока, думаю, надо продолжать. Пока есть отдача. Может быть, еще одно кругосветное турне, но тут проблемы: рекламную кампанию в Америке, как говорил Фима, мы не потянем, даже если вбухаем весь бюджет. Правда, в этот раз мы позаботились о создании сект из местных фанатов в крупнейших странах мира. Это большей частью энтузиасты, ну и кое-кто из шоу-бизнеса. Они ведут работу. Так что почва готовится. Через три недели мы планируем еще одно кругосветное турне. Думаю, резонанс будет серьезнее.

— Россия — не лучшее место для появления экономического Пророка.

— Ну, это как посмотреть. Есть вот какой сценарий: мы можем найти Пророка в Штатах. Илья прозреет, увидит какого-нибудь младенца, скажет, что это и есть главный Пророк. Я встречался с Маковским, он говорит, что это может быть супер.

— Ну, Анатолий иногда витает в облаках…

— И все-таки представь. Россия дает Америке и всему миру нового мессию. Так сказать, на развалинах империи рождается Пророк, приезжает в Новый Свет и узнает в каком-нибудь младенце мессию. Американцы довольно холодно относятся к нашему Пророку, потому что он — не их, хотя и с интересом следят за Ильей. Но все-таки Россия — другая культура, другой язык… Они жалеют, что Пророк — не американец. И тут им говорят, что главный мессия — американец. Можно представить, что тут начнется. И рейтинг Ильи снова взлетит вверх.

— Да, интересно… Если получится, то это действительно — супер. Давай за это выпьем.

— Эй, — крикнул Лев Семенович сидящей в отдалении официантке, — принеси-ка нам еще красного!

Девочка подошла с бутылкой, которую держала в белой салфетке, открыла и хотела разлить по бокалам, но Антонович остановил ее:

— Поставь на стол. Всё. Свободна. Можешь идти. — Это означало, что Антонович не хочет ее присутствия рядом.

— Жестковато ты с ней.

— Хотя по убеждению я демократ, — улыбнулся вдруг Антонович, — но есть у меня одна заветная мечта — чтобы однажды кто-то тихо вошел ко мне в комнату и ласково сказал: «Кушать подано, барин!»

Они посмеялись и замолчали.

— Саша, — нарушил паузу Лев Семенович, — тебе не кажется, что от Илюши придется избавляться?

— В каком смысле?

— В прямом.

— Считаешь, что зазнался?

— Не в этом дело, — ответил Лев Семенович. — Думаю… ему не хватает ореола мученика.

Александр Яковлевич удивленно улыбнулся:

— Интересно…

— После смерти он станет настоящим святым.

— А не рано ли? Он, пока живой, делает свое дело.

— Опросы общественного мнения показывают, что его эффективность пошла на убыль. Количество вновь обращенных стабилизировалось еще в июне, теперь, кажется, снижается. Так что больше пользы будет от него мертвого: «Его дух переселится в миллионы людей». А?

— Логично.

— Героями не рождаются. Героями умирают. — Антонович хохотнул собственной шутке.

— И как вы думаете это сделать? Распять?

— Я думаю, это не целесообразно. Распять может власть. А мы к нему лояльны. Убить его должны враги. Заодно мы избавимся от этих уродов, которые мутят воду. Хотя… открыто распять они его не могут. Но могут, например, сжечь. Поджечь дом.