Татьяна Набатникова - Город, в котором...

А жена твоя ядреная баба, живот упрочился мышцами от беспрестанных наклонений то над грядкой, то у корыта в бане, где она купает детей, притащив оберемок дров и подтопив каменку, — и после купания вымоет пол и полок, и разогнется, и рукавом отрет пот со лба, а спина крепкая, и ноги надежно держат ее вместе с грузом двух ведер воды на коромысле; и когда наконец наступает благодатный вечер, как сладко отпустить натрудившееся тело на волю, и окинуть праздным взглядом уютный дом, и подумать о том, что куры успокоились на насесте, огурцы и помидоры засолены и варенье наварено, а капусту рубить еще рано — в заморозки, она одна только и осталась на огороде налитыми белыми кочанами, и пару кочанов надо будет оставить стоять: вдруг заяц прибежит зимой погрызть и напетляет на белом снежном пухе следов — ребятишки выйдут утром, будут радоваться и гадать, кто был, а сейчас ребятишки вымыты, и Руслан щекочет Лерку, а она заливается своим брызгучим смехом в братниных руках, и, может, прав председатель-отец: не надо никакого водопровода и ванны, не надо ничего облегчать себе, а каждый день питать мышцы трудом, получая взамен торжественное чувство усталости и целесообразности жизни, и не знать бессонницы, и не тосковать больше по неисполнимой любви, потому что любовь исполнилась и сбылась, пропитав собою, как вездесущая влага дождя, все предметы твоего труда и соединившись в этих предметах с любовными руками хозяина; и в земле, разветвляясь корнями, она осуществилась и молчаливо теперь плодоносит вне тебя, вне твоего сердца, потому что и само твое сердце уже вышло из тебя и распространилось на весь близлежащий мир, и можно спокойно спать, не тревожась больше за свою любовь: она живет и растет без твоего участия, как растения твои на земле.

И возобновится жизнь в том покинутом уголке мира, где избушка с земляным полом и научный плакат на стене про устройство пчелиного организма. Снова будут бархатные пчелы носить мед и вверяться человеку. И беспечальный цыган будет пасти своего коня, и ничего-то ему от жизни не надо, только бы тепло, трава и петь.

И Нина перестанет наконец мучить Севу своим неутолимым спросом.

Соседка сказала: «Что такая бледная? Аж синяя. Вставай пораньше и выходи дышать самым первым воздухом». Странное лекарство — «первый воздух»? А может, верное. Живет в деревне полно необразованных людей — и каждый имеет необходимый ум, не худший, а может, и лучший, чем горожанин. Может быть, и все в природе обладает своей долей разума? Садовая земляника: она выпускает во все стороны свои отпрыски, стремясь захватить как можно больше жизненного пространства, и так увлекается от жадности, что может позабыть плодоносить, если вовремя не оборвать ей эти жадные побеги. «Чтобы так глупо вести себя, необходим «разум», не так ли?» — написала Нина мужу.

Посидела немного и отважилась:

«А что, Сева, а не переехать ли нам с тобой жить в деревню, а?»

Древние ошибались в том, что мир создан из четырех стихий: воды, земли, огня и воздуха. Мир создан из одного света. То есть из той материи, реликтовый вид которой заполняет пространство в форме света. Все остальное создано из того же самого, различаясь только собственной частотой колебания, или энергией. Алмаз и графит — одно и то же вещество, отличающееся только связанной в нем энергией. Все остальное — оно же. И правильно действовали алхимики, пытаясь получить золото из ртути путем нагревания. Любое вещество есть свет плюс еще некий импульс энергии. Многие видели, как светятся гнилушки: вещество, распадаясь, стремясь по всеобщему закону термодинамики занять более низкий энергетический уровень, обращается в свет. И звезды — это тела, распадающиеся в состояние праматерии — свет. Вселенная заполнена светом, готовым снова участвовать в строительстве мира.

Вопрос: откуда энергия на строительство? А мысль. Вон она и есть энергия. Зачем-то ведь царит на вершине пирамиды природы — ЖИВОЕ. Это то, что умеет хотеть и двигаться в соответствии со своим внутренним произволом, ничем не побужденное снаружи, недетерминируемое. Живое — это то, что обладает свободой; все в природе, кроме живого, включено в жесткую цепь причинно-следственных связей, а живое способно начинать от своей воли новую цепочку, которая будет виться веревочкой в бесконечность.

На верхушке живого — мысль. Психическая энергия, выделяющаяся при этом процессе, идет на строительство мира. Миф о Кроносе, пожирающем своих детей, затем рождающем новых, которыми вновь питается, — этот миф сбывается во всеобщем круговороте мировой энергии, высшая форма которой — энергия мысли — идет на пищу этому ненасытному богу. Она идет на усложнение структуры, на противодействие распаду, и лишь за счет нее природа живет в целости, не рассыпаясь в энтропийный прах, и минеральный мир держится только силами околонаходящегося живого. Жемчуг рассыпается в пыль (в свет), если его не носить, то есть лишить соприкосновения с живым телом.