Сара Батлер - Десять вещей, которые я теперь знаю о любви

— Да это ничего…

— А на ней тебе можно жениться?

— Я не хочу жениться, Алиса. Мне казалось, и ты тоже.

— Не хочу.

— Тогда я не понимаю, в чем проблема.

Чувствую, как слезы наворачиваются на глаза.

Сжимаю губы.

— Ты знаешь, в чем проблема, — шепчу я.

— Но нам ведь было хорошо вместе, разве нет?

Кэл наклоняется через стол и накрывает мою ладонь своей. Я не отстраняюсь.

— Мне нельзя было подойти к телефону у нас в квартире, — говорю я.

Он вздыхает:

— Сейчас все равно у всех мобильные.

— Дело не в этом. А в том, что мне было нельзя. В том, что мне нельзя было выйти за тебя замуж, если бы я захотела. Нельзя было родить от тебя детей.

— Я думал, ты не хочешь детей.

Он убирает руку, но я все еще чувствую кожей ее тепло.

— Почему мы не можем жить снова так, как раньше? — спрашивает он.

— Мне уже почти тридцать, Кэл.

— И что? Мы же уже говорили об этом. Никакого брака. Никаких детей. Только ты и я, живем вместе. Это работало. И было здорово.

«Нет, мы никогда не говорили об этом. О самом главном».

— Я люблю тебя, Алиса.

— Не надо.

— Это правда. — Он повышает голос.

Представляю, как все будет. Я снова в его квартире. Омлет с тостами на завтрак по воскресеньям. Пиво в холодильнике. Мой распорядок зависит от его графика на работе. Я коплю деньги, уезжаю куда-нибудь раз в полгода, потом возвращаюсь и рассказываю ему о своих приключениях. Кэл прав. Я не хочу вступать в брак. Или заводить детей. Я всегда это знала. А если бы и захотела, мне все равно не с кем. «И дальше будет не с кем, пока ты теряешь время с ним», — сказала бы Си.

Нет, это будет шаг назад. Катастрофа.

Я бросаю есть, откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди.

— Я вернусь, если ты расскажешь родителям о нас.

Рот у Кэла забит пиццей. Дожевав кусок, он кладет приборы по бокам от тарелки:

— Ты же знаешь, как все обстоит, Алиса.

По выходным — его выходным — мы шли к реке, покупали кофе навынос и спускались на пляж, если был отлив. Там мы охотились за сокровищами — камешком в виде сердца, серебристой гайкой, которую можно было надеть на палец. Мы просыпались вместе. Засыпали вместе.

— Значит, нет, — говорю я.

Его взгляд полон тоски.

— Я тебя не понимаю.

— Нет, не понимаешь.

Я не могу всю жизнь прожить за скобками. Но я не могу объяснить это ему.

— Мы встречались три года, Алиса. Нам было хорошо вместе. Между нами было что-то. Я никогда не пытался изменить тебя. Не пытался удержать от поездок.

Не надо было вообще звонить ему. Во второй раз ничуть не легче.

— Ты ведь даже такой малости не можешь для меня сделать, Кэл.

Вижу, как его глаза темнеют.

— По-твоему, потерять свою семью — это малость? — произносит он медленно и тихо. — Всю семью, всех до единого. Ты готова пойти на такое ради меня? Разбить им сердце? Никогда не увидеться с ними снова?

Я смотрю на него. Мне нравятся его глаза, его густые ресницы. Линия подбородка. Форма ушей. Касаюсь бирюзового шелка на левом запястье. Швы обметаны вручную. Я испортила мамино платье. Вспоминаю, как мы с папой и сестрами сидели на балете, ели мороженое из картонных коробочек, обсуждали либретто.

— Ты прав, — говорю я.

Кэл хмурится.

— Ты прав, — повторяю. Раньше я как-то не задумывалась об этом. — Я бы так не смогла.

Черт, ведь я не отказалась бы ради него даже от Си.

Кэл кивает. Берет кусочек пиццы и сует его в рот.

— Нам было здорово вместе, — говорит он, прожевав. — Мы же как-то справлялись со всем, да?

Я слегка улыбаюсь:

— Да, нам было здорово. Но это уже в прошлом.

Он облизывает губы:

— Не обязательно.

— Прости, что снова завела этот разговор.

Кэл наклоняется ко мне:

— Мы могли бы попробовать снова. Повстречаться. Посмотреть, как пойдет.

— Я буду в Дели.

— Можно я как-нибудь загляну к тебе в гости?

Он смотрит мне в глаза. Сердце болит. Все во мне болит.

— Мне пора, — говорю я, вынимая из кармана двадцать фунтов, но Кэл качает головой, и я сую банкноту под свой бокал.

Когда я прохожу мимо Кэла, он делает движение рукой. Хочет коснуться меня? Но он лишь прижимает пальцы к губам, и я выхожу на улицу, в ночь.

1. Люди роняют больше всяких вещей, чем ты можешь себе представить.

2. Здесь лучше, когда светит солнце.

3. Он и больше, и меньше, чем тебе кажется.

4. Здесь есть доброта.

5. Подойди как можно ближе к электростанции Баттерси и прислушайся, как щебечут скворцы возле самого берега.