Джеймс Джонс - Отсюда и в вечность

— Я взял себе за правило всегда беседовать с новичками, Прюитт, — строго сказал он. — Не знаю, к чему ты привык в команде горнистов, но здесь мы действуем по уставу. Любой лодырь сразу получает по заслугам. Гарнизонная тюрьма — вот место для лодырей, пока они не научатся быть солдатами.

Он умолк и строго посмотрел на Прюитта.

— Моя рота, — продолжал Холмс, — это четко работающий механизм, и я не допускаю ничего, что могло бы сбить его с ритма. Если солдат делает свое дело, не сует нос в чужие дела, выполняет мои распоряжения, он будет доволен. Перед ним открываются широкие возможности для продвижения по службе, потому что у меня в роте нет любимчиков. Я поставил перед собой цель — дать солдату все, что он заслужил. Ни больше, ни меньше. Ты начинаешь с нуля, и, как будет дальше, зависит от тебя самого. Понятно?

— Да, сэр, — ответил Прюитт.

— Хорошо, — продолжал капитан Холмс, строго глядя на Прюитта. — Чтобы получить повышение, солдат моей роты должен знать свое дело. Он должен быть солдатом. Он должен доказать мне, что старается. Понятно?

— Да, сэр.

— Хорошо. Хорошо, когда командир и его подчиненные понимают друг друга. — Холмс отодвинулся в кресле и дружески улыбнулся Прюитту. — Будем плавать вместе, как говорят наши коллеги на флоте. Мне всегда приятно иметь в роте хорошего солдата, и я рад принять тебя.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Прюитт.

— Хотел бы ты быть ротным горнистом, временно? — спросил Холмс, закуривая сигарету. — Я видел, как ты дрался с Коннорсом в прошлом году. Прекрасное было зрелище, прекрасное. Тебе просто не повезло, а то бы ты выиграл. Тогда мне казалось, что во втором раунде ты наверняка его нокаутируешь.

— Спасибо, сэр, — сказал Прюитт.

Капитан Холмс говорил теперь почти в веселом тоне. «Ну, вот и начинается, — подумал Прю. — Сам напросился, сам теперь и решай. Нет, пускай он сам лучше решает».

— Если бы в декабре, когда начинался сезон, я знал, что ты в нашем полку, я обязательно разыскал бы тебя, — улыбаясь, сказал Холмс.

Прю промолчал. Он почувствовал, хотя и не услышал, как фыркнул от раздражения сидевший слева от него Уорден, казалось с безразличным видом изучавший какие-то бумаги.

— Мне нужен хороший горнист, Прюитт, — произнес Холмс дружески. — У нашего ротного горниста нет опыта. А его помощник занимает это место только потому, что он настоящий болван. Я опасался, что он застрелит кого-нибудь во время строевых занятий. — Холмс засмеялся и взглянул на Прюитта, как бы приглашая его тоже посмеяться.

Милт Уорден (предложивший Сальваторе Кларка в ученики горниста, после того как тот, стоя на посту, чуть не застрелил сам себя) продолжал заниматься своими бумагами, только брови его едва заметно дрогнули.

— Это должность рядового первого класса, — сказал Холмс. — Завтра утром сержант Уорден сразу же отошлет на подпись приказ о твоем назначении.

Холмс ждал ответа Прюитта, но тот ничего не сказал; он наблюдал за ярким солнечным светом, лившимся в комнату через открытое окно, размышляя над тем, сколько времени ему понадобится, чтобы освоиться. Прю никак не мог поверить, что они ничего не знают обо всей его истории. Он почувствовал, что гимнастерка, которая в восемь часов была свежей, вся взмокла от пота.

— Я, конечно, понимаю, — снисходительно улыбнулся Холмс, — рядовой первого класса — это не так уж много, по штатное расписание по сержантскому составу у нас все заполнено. Есть два сержанта, которые вот-вот кончают службу, — добавил он. — Они должны уезжать в следующем месяце.

Жаль, что сезон почти кончился, а то ты мог бы начать тренировки сегодня же; расписание рассчитано до конца февраля. Но это ничего, — продолжал Холмс, улыбаясь, — если ты не будешь участвовать в полковых соревнованиях в этом году, то за тобой сохранится право участвовать в ротных осенью. Ты видел кого-нибудь из наших ребят в этом году на городском ринге? — спросил Холмс. — У пас есть хорошие ребята, я уверен, что кубок опять останется у нас. Мне бы хотелось знать твое мнение о некоторых из них.

— В этом году я не был на соревнованиях, сэр, — сказал Прю.

— Что? — Холмс не поверил своим ушам. — Не был? — Он с любопытством уставился на Прю, а затем перевел взгляд на Уордена. Взял со стола только что заточенный карандаш и начал его изучать. — Как же случилось, — мягко спросил капитан Холмс, — что ты целый год был в полку, и никто не знал о том, что ты боксер? Тебе надо было бы прийти ко мне, ведь я тренер по боксу, и мы держим первое место в дивизии.