Максим Михайлов - Плач серого неба

По команде мы пробегаем еще метр, но тут же останавливаемся. Утробный рев разбивается о сомкнувшиеся щиты — новая огненная волна опадает, не притронувшись к нам. Слышу вопль.

Щиты размыкаются. Мирских только четверо. Бедняги. Наверное, кто-то пытался подобраться поближе. Отвожу взгляд.

Творец всемогущий… Чудовище прямо перед нами.

Жирный блеск оголенного мяса, ядовито-желтые потеки на стальных деталях. Металл и правда врастает в тело. Внутри все переворачивается, но я подавляю тошноту. Сейчас даже вопль Артамаля, который отвлекает от мерзкого видения, приносит некоторое облегчение.

"Прислушайтесь к себе, услышьте глас истинной свободы, выпустите свои желания и стремления — пусть ничто вас не сдерживает. Отриньте глупости церковников — совесть, честь, сострадание — долой иллюзии! Запреты — тлен. Важны лишь вы и ваши желания".

"Мое желание — чтобы эта гадость исчезла, сволочь ты психованная!"

И ответом на мою внутреннюю ярость — череда резких, лающих команд.

Не понимаю.

О! Это не инспектор. Ратушу огибает толпа цвергольдов. Красные мундиры — Гвардия Борга.

Но что это? С ними двое одушевленных, которых при всем желании не причислишь к гвардейцам. Высокая дама с зонтом и всклокоченный карлик с медными волосами.

Экая неожиданность. Карл же терпеть не может сородичей.

Но сияют щиты, гудят арбалеты коренастого воинства, а в гуще его идет Тронутый алхимик.

Монстр яростно ревет. Кричи, гад, пуганные уже, знаем. Сейчас не так заорешь…

Что за скрежет?

Основание монстра расходится по швам, словно цветок.

Острые лепестки с грохотом падают на землю. Под торжествующую тираду Артамаля по ним, как по лестницам, неторопливо бредут сутулые фигуры.

"Ведь вы давно хотите этого — так отпустите себя на свободу! Поверьте в Хаос, и Хаос поверит в вас. Лишь тогда вы обретете подлинную власть над собой, и весь мир будет ваш, по-настоящему ваш — достаточно будет лишь пожелать".

Бесконечные судороги, нелепо искореженные тела. То длинные, тягучие шаги, то резкие, быстрые перебежки. И стон. Замершее слово. Неровный выдох где-то срывается на визг, где-то осыпается надсадным сипом.

Мотаю головой.

Мы на мгновение замираем — пытаемся разглядеть новую беду — тщетно. Слишком много света в глаза. Слишком ярко пылает Ратуша. Слишком ярко…

Слышатся яростные вопли цвергольдов. На их стороне освещение более чем удачное. И что же их так взбаламутило?

— Огонь, барьер! — Лязгает инспектор, и три пары рук поднимают перед нами пылающую стену. И теперь уже кричу я — от ярости и ужаса.

"Хаос дает своим детям истинную силу — только взгляните, она перед вами. Познав свободу от душевных оков, вы освободитесь от уз телесных — и тогда уже ничто не сможет вам помешать. Вы этого достойны!"

Этого?! Вот уж спасибо!

Беру себя в руки, пытаюсь взглянуть новому врагу в глаза.

Нет! Это же дети. К нам бредут голые, нелепо скрюченные дети! Белесые глаза, отвисшие челюсти в блестящих потеках слюны. Живы они, или мертвы? Враги или… Да что за глупость, конечно враги. И пусть они будут мертвы. Так проще. Значит, этого мы достойны? Я убью эту больную сволочь.

Но инспектор медлит, да и чудовище замерло неподвижной громадой. Слышны лишь треск пламени, сопение и стоны бредущих мертвецов. Четверо проходят сквозь огненную стену. Лоснящиеся тела моментально вспыхивают, но тихое шарканье не прекращается. Они даже не сбавляют ход.

Я вдруг понимаю две вещи. Во-первых, я уже видел самого высокого из четверки — совсем юного эггра.

— Это же Бурк! И Сегвен, и…

…А во-вторых рядом со мной уже не только магполы.

— Убирайся! — шиплю я, но Лемора настолько ошеломлена, что не реагирует. Дрожащими губами девчонка продолжает называть имена мертвых Мух. Не заметить ее невозможно, не услышать — трудно, но синие плащи даже не шелохнутся. Терять нечего.

От хлесткой пощечины голова альвини дергается, и наши взгляды встречаются.

— Там — Карл и Ларра, — яростно тычу я пальцем в сторону Гвардии, — помоги им! И не… — впрочем, для разговоров о вреде магии момент неподходящий, и я умолкаю.

— Брокк, — я поворачиваюсь на голос инспектора, — спусковой образ — горящая скала. По врагу — пли!

Артефакт тяжелеет. Наверное, заряда осталось немного. Представить скалу нетрудно — уже через мгновение воображение привычно рисует могучий утес над морем, — а мысленно зажечь его и того проще — огня вокруг предостаточно. Руку сильно дергает. Открываю глаза и вижу, как из-под булыжников прорастает целый лес тонких каменных игл. Мертвые дети повисают на них, словно бабочки в коллекции ученого. Просыпается примолкший было Артамаль: