Кнуд Ромер - «В Датском королевстве…»

Миккель.Петер, сейчас…

Петер.Да, да, и я пришел сказать, что место не должно остаться пустым. Господь берет, и Господь дает. Анне, иди-ка сюда.

Борген.Ах, Петер, это так хорошо.

Андерс.Ты привел Анне, Петер? Только Господь сможет вознаградить тебя за это.

Петер.Да, вот она. Господь возложил на меня эту искупительную жертву. Теперь она ваша. У меня остался только мой Спаситель. Его я никогда не отдам.

Андерс.Анне!

Петер.Берегите ее, слышите? Потому что после Него она — самое дорогое для меня, единственное мое земное богатство.

Андерс.Добро пожаловать в Боргенсгор, Анне. Теперь ты станешь нашим общим солнышком, милая Анне.

Анне.Спасибо, Андерс.

Миккель (у гроба). О-о-о!

Борген.Слава Богу, он плачет. Девочки! Позовите их, позовите их! Потому что… пора кончать. Прощай, невестка! Спасибо за все хорошее! Спасибо за все, Ингер, потому что хорошим было все… И — до свидания — в скором времени! Да, Миккель, свидание будет, что бы ты ни говорил, свидание будет, иначе все было бы просто ужасно. Прощай пока, Ингер. Господь да порадует твою душу в Царствии небесном. Малышка Ингер, положи свою руку на мамину. И ты, Марен, тоже! Прощай, мать. О Господи, они ничего не понимают, они слишком маленькие. А мы, остальные, — мы тоже ничего не понимаем, господин пастор! Потому что мы тоже слишком малы.

Андерс.Прощай, Ингер, и спасибо.

Борген.Бери крышку, Андерс.

Миккель.Нет, вы не должны. Не отнимайте ее у меня, вы не можете забрать ее, разлучить нас. О-о-о! Нет, нет!

Андерс.Отец!

Доктор.Борген, пощадите себя! Давайте выйдем отсюда.

Борген.Поддержите меня немного. Вот так! Сейчас это пройдет. Только на мгновение ноги словно бы… Миккель, послушай, Миккель, ее душа — в царстве жизни и света, веришь ты в это или нет. Пусть это утешит тебя, здесь ее нет, ты и сам видишь.

Миккель.Но ее тело, ее тело, я ведь и тело ее любил!

Борген.Твой крестильный завет, Миккель! Наш крестильный завет, слова из уст самого Господа: воскрешение во плоти, слышишь? Соберись с силами, ты же сын Боргенсгора, соберись с силами и попрощайся.

Миккель.Прощай, любимая, прощай, моя любимая, прощай!

Борген.Крышку!

Йоханнес (стоит в дверях). О нет! Не надо крышку!

Борген.Йоханнес! Ты! Ты пришел?

Йоханнес.Да, отец, я пришел.

Борген.Ты сказал «отец»? Йоханнес! Твои глаза! Рассудок вернулся к тебе?

Йоханнес.Рассудок, как вы это называете, вернулся.

Доктор.Вам показалось, что вы видите тело своей невесты, и все погрузилось во мрак. Когда вы очнулись от обморока, разум вернулся. А ваша память тоже вернулась?

Йоханнес.Мало-помалу я все вспомнил.

Доктор.Вот видите, Борген. Что я говорил? Мои методы лечения…

Борген.Нет, доктор, помолчите. Я буду восхвалять только моего Бога, Ему одному честь.

Доктор.Так, значит?

Борген.Да, доктор, да. Ваши методы — они тут, перед нами.

Доктор.Благодарю вас, Миккель Борген. Если все кончается плохо, это я виноват, если хорошо, это заслуга вашего Бога.

Пастор.Тише, дорогие друзья, тише, тише! Что бы ни случилось, не забывайте, что мы стоим у гроба.

Борген.Но Йоханнес, почему ты сбежал? И где ты пропадал? Что с тобой было? Почему ты ничего не сказал?

Йоханнес.Я не мог. Мне был нужен покой, одиночество, природа… собрать тысячи мыслей…

Борген.Мальчик мой, мальчик мой! Рассудок вернулся к тебе. Теперь ты в своем уме.

Йоханнес.Нет, не в своем, а в вашем. Я вернулся к тому, что меня ужасало — стал разумным среди разумных. И мне остается одно: молить Бога вновь лишить меня рассудка.

Борген.Йоханнес, не кощунствуй.

Йоханнес.Нет, это вы кощунствуете. Разве это христианское погребение? Где победная убежденность веры в воскрешение?

Борген.Йоханнес, Йоханнес, мы — маленькие и жалкие люди.

Йоханнес.Это поношение Бога — быть маленькими и жалкими, когда у вас есть такой великий и могущественный Бог. Вот вы стоите, беззащитные перед смертью, подобно нагим птенцам в кошачьих когтях судьбы! Вы цепляетесь за языческие рассуждения и никчемные человеческие утешения. А ведь это ради вас Христос жил, умер и воскрес, для вас он добыл Слово, как когда-то Прометей добыл огонь.